Разбитый Адам - страница 8

Великая блудница

«Как странно мне», - думает Фекла сквозь тонкий сон, - «Я вновь видела себя во сне. Горе… сделало меня другой. Будто ниспали чары. Но меня неустанно кто-то манит… там, в пустоте ».

И вдруг на Феклу навалилась такая горькая и острая тоска, что она бросилась бежать в лес, в чем была, наугад, желая раствориться в июльской ночи, в ее пульсирующей и зовущей глубине… Как будто где-то под земляничным кустом в сумерках бьется ее собственное, беззащитное сердце… Словно мотылек вспорхнула она, чтобы попасть в огонь.

На следующее утро стало известно, что из Керженской секты исчезла не только Фекла. Суматохой воспользовались еще двое: Кириак, заболевший идеей «растворения» греха и хлыст Николай, задумавший воспротивиться тоталитарной церковной системе посредством юродства Ничто ради, для чего оба они направились в столицу Евразии – Новую Москву.

Парадокс христианского юродства действовал и в благодатные времена. Юродивому, отрекающемуся от людей, все равно нужны зрители, чтобы терпеть от них издевательства и наказания за провокации. Так ведет и Николая его юродский инстинкт.

«Пострадать хочется!»

Но из числа керженских стяжателей наибольшее потрясение беременность Феклы произвела на юношу по имени Агат. Он младше Феклы на 5 лет и тайно питает к ней чувства любви. И когда он увидел свою обрюхаченную возлюбленную, когда узнал о ее бесчестьи, то любовь его лишь стала более ясной и личной. Не подобающе личной для хлыста.

Широкий лоб, большие серо-зеленые глаза. В их радужной оболочке, кажется, отражаются, воздушные корни, растущие от зрачка. Эти глаза поглощают и растворяют в себе, через них прямо взирает ангел с небес. Или бес?

«Сестра была в Оргороде, сказала, что Фекла пала… скитается и зарабатывает блудом…» Следующее потрясение достигло ушей Агата спустя три недели после казни Давида. Керженских хлыстов так никуда и не направили. Но юношу беспокоит совсем другое.

«Клеветники!» - в сердцах крикнул он и чистые слезы первой любви брызнули из девственных глаз. Сперва он узнал, что Бог мертв. Потом умерла Любовь…

«Простись… Если она умерла, поцелуй её в холодный лоб. Простись или… нет, не может быть! Я воскресну, любовь жива, любовь воскресит нас! Фекла, Феклушка, я найду тебя, я помогу тебе, потерпи....»

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Агат тянул с побегом несколько дней. Но желание вновь увидеть Феклу после того, что он о ней услышал, овладело его существом. Поэтому, когда он вышел в путь, то без остановки прошел все восемь часов пути до центра Оргорода и уснул где-то в подворотне.

-Здравствуйте, я могу здесь найти девушку по имени Фекла?

-Кусову, что ле? – наморщилась старая хлыстовка. – Госпожу? А-а, да, да, понимаю… - осклабилась старуха, - что-что? Ждет она тебя, голубок. Агат, да?

При входе Агата обдал сильный и густой запах мускатного ореха и разврата, не знакомый ему прежде.

-Ах, Здравствуй, мой милый друг! Я ждала тебя.

-Фекла! Я так боялся, что я опоздаю… ты услышала мои мысли?

Фекла улыбнулась и обволокла мальчика руками. Их лица никогда не соприкасались так близко.

-Что это значит? И что ты делаешь здесь? Неужели это… - рука Феклы змеей подбирается к паху девственника.- правда?..

-О чем ты? Ах, да, чуть не забыла! у меня кое-что для тебя есть. Уверена, ты оценишь.

Фекла вышла из комнаты на пару минут.

Агат осмотрелся в просторной полусумрачной комнате. Окна завешаны багровыми занавесками. Между оконными проемами мебель из красного дерева. Но больше всего обращает на себя внимание роскошное ложе, над которым висит картина с распятой Венерой Милосской, вокруг которой ведут хоровод хлысты, готовясь поджечь богиню сладострастия. Агат находится в блудилище.

-Смотри, хочешь? – она показала бутылку вина, кокетливо прижимая и без уловок заметную грудь.

Фекла грациозна, но не как античная богиня, а как плодовитая хлыстовская бабёнка с талией.

-Я сейчас не хочу замутнять свое сознание. – юноша нервно сглотнул.

-Глупенький! Этим напитком ты не сможешь помрачить разум!

«Я не видел Феклу всего лишь три недели, но мне кажется, что она прожила за это время несколько лет» подумал Агат.