Разговоры с мёртвыми - страница 17
Осень. Могила совсем свежая. Девочка не могла так легко быть одета осенью.
Не могла, но в той аварии, которой однажды я стал свидетелем, всё произошло именно так. Только там была не девочка, а красивая девушка, и не автобус её сбил, а на мотоцикле она разбилась вместе со своим парнем. Они врезались в стену дома. Неслись, как безумные, по улицам города, навстречу машина, парень не справился с управлением – и «Бах!»
На девушке летнее платье. Оно порвалось и задралось до шеи. Лифчика не было, и свидетели аварии пялились на голую спину. Правая рука изогнулась так, что красавицу приподняло от земли и из-под её платья выглядывала грудь. Девушка была великолепна. Смерть обнажила её и поселила похоть в глаза живых мужчин.
Никто не пытался ей помочь. Мотоциклиста увезла «Скорая помощь», а его подруга осталась лежать мёртвой. Чтобы понять это, не требовалось проверять наличие пульса на сонной артерии и делать искусственное дыхание: стена и асфальт вокруг красавицы измарались в крови. И летняя ткань пропитана кровью, и длинные светлые волосы, и лица похотливых мужиков. И солнечный день, и само солнце. Белым пятном в красной луже выделялись тонкие, просвечивающие трусики. Голые босые ноги. Один босоножек лежал рядом с телом, второй, как ни искал, я не обнаружил.
Водитель машины, пытаясь убедить себя, что не виноват, бормотал:
– Как же так? Что же он… Я – из-за поворота, а он – навстречу. Не успел, выкручивать начал…
Он закрыл лицо руками и опустился на корточки возле своей «девятки».
– Что делать? – твердил он сквозь ладони.
Солнце плескалось на месте аварии, и оттого казалось, что авария – шутка. Никто не умер, на асфальте – манекен из магазина, а сломанный мотоцикл здесь случайно: кто-то положил его недалеко от манекена в качестве злой, неуместной шутки. И шутка удалась.
– Я даже не успела испугаться, – сказала девочка.
Старуха с косой проходила мимо, мурлыча под нос. Вдруг происходит авария. Она краем глаза замечает нечёткую линию автобуса, удар, вскинутые руки, вздёрнутый кадык и грязные детские щёки, как будто по ним размазали густые, как шоколад, слёзы. Подходит к кукле на земле, теребит её ногой – та бездвижна – и волочит за собой, покидая место трагедии.
– Побудь со мной ещё немного. Не уходи.
Да я пошевелиться не могу – куда я уйду?
– Поговори со мной.
О чём говорить с трупом?
– Арх, – выдавил я.
Снег всё падал и падал. Я закрыл глаза, но снег проникал через веки.
– Тебе больно, бедняжка?
Да, чёрт возьми, мне очень больно! Я спасал человека, а откопал труп.
– Мёртвые тоже люди.
Да, и я тоже сдохну в этой могиле.
– Нет, ты не умрёшь. Но не оставляй меня так быстро. Ты ведь будешь ко мне приходить? Ты ведь приходишь к родственникам.
В гости? Здравствуйте! Как дела? Может, чаю?
– Ты дурачок, – худая рука гладила мои волосы.
Я некрофил, а к тому же ещё и педофил.
– Не переживай. Всё не так плохо.
Конечно, не так. А гораздо хуже. Если меня найдут здесь, я до скончания веков пробуду за решёткой.
– Я понимаю, что не могу тебя держать. Тебе здесь не место. Но ты ведь ещё побудешь со мной немного?
Я не могу встать. Может, я тоже мёртв?
– Нет, – рука перестала гладить волосы. – Я понимаю, что ты должен идти. Я не дура. Прости меня.
Девочка вздохнула.
– А, впрочем, какое тебе дело?
Короткая пауза и сталь из уст ребёнка:
– Встань! Встань и иди в свой мир!
Вот так просто я должен был встать и пойти. Но как?
– Не могу тебе помочь. Должен сам.
Сам? Я ни черта не вижу.
– Открой глаза.
Как? Свет прожигает мои зрачки.
– Открой, говорю.
Со страхом разжимаю веки. Снега больше нет, но по-прежнему ничего не видно.
– Скоро глаза привыкнут к темноте.
В тишине сквозь меня проползает время. Я вижу лицо трупа рядом с собой. Настолько близко, что могу дотянуться до него языком.
Надо думать, как выбираться отсюда. Яма глубокая. Как из неё выбраться без помощи?
Один из способов подняться из свежевырытой могилы, когда работа уже закончена: положить поперёк ямы лопату, поближе к одному из краёв, подпрыгнуть, подтянуться и перекувыркнуться.
Правая рука стала бревном, вся надежда оставалась на левую. Лопата валялась у меня в ногах. Я упёрся локтём в дерево, головой в предплечье и заелозил ногами, пытаясь встать на колени. Задача оказалась не из лёгких. Из носа вновь потекло, невидимый монстр вцепился в искалеченную руку и дёргал её из стороны в сторону.