Разгром «армии мстителей» - страница 15
Нам предстояло иметь с ней дело, поэтому мне было интересно знать, что из себя представляет ее командующий генерал-полковник Холлидт. В высших военных кругах Германии его считали человеком большой силы воли, ясного ума и объективного суждения. В Россию он вошел во главе дивизии, а теперь считался надежным командармом. В штабе группы армий «А» высоко ценили и его начальника штаба генерала Борк. Во всяком случае, Холлидт и Борк блестяще доказали, что могут мужественно переносить трагедии поражения, но для победы их явно не хватало.
Я уже упоминал, что со взятием станции Апостолово, 6-я армия немцев попала в тяжелое положение. В Апо-столово располагалась ее база снабжения, поэтому потеря этой станции — тяжелая травма оперативного характера. И если Криворожская группировка имела еще возможность свободно совершать «маневр»… в западном направлении, то другая часть «мстителей» оказалась перед угрозой окружения в районе Никополя и Марганец. Войска 3-го Украинского фронта под командованием генерала армии Малиновского с напряженными боями пробивались к Днепровским плавням, чтобы окончательно перерезать пути отхода оперативной группе «Шернер» на запад (эта группа отошла с Никопольского плацдарма). Дорога, огибающая плавни через хутора Перевизские и село Мартинское, стала рубежом кровопролитных боев. Здесь 11 февраля Холлидт нанес контрудар силами двух танковых и четырех пехотных дивизий. В сложной и ожесточенной маневренной борьбе войска генерала Чуйкова и другие соединения фронта вышли победителем и не допустили прорыва группы Шернера. Но противнику удалось удержать дорогу, и он предпринял отчаянную попытку вывести по ней то, что у него осталось. Когда мы ехали в Веселый Кут и обратно, видели разбросанные по полю следы этого сражения: орудия самых различных калибров, танки, самоходки, автомобили, пулеметы, автоматы, винтовки, — все это разбито и разворочено, и невероятно много трупов — ими усеяна вся степь.
— Кто же вышел через ту горловину, если, на мой взгляд, там полегла чуть ли не целая армия. Во всяком случае боевой техники хватило бы на армию, — сказал я ехавшему с нами начальнику оперативного управления фронта генералу Буренину.
— Немногие, очень немногие. Они выходили небольшими подразделениями и группами.
Другим узловым событием во фронте было освобождение города Кривой Рог. По приказу Верховного Главнокомандующего войска генерала армии Малиновского должны были возможно быстрее (22 февраля) освободить столь важный в экономическом отношении центр. На этот город была нацелена 37-я армия генерал-лейтенанта Шарохина, наступавшая с северо-востока, и 46-я армия генерал-лейтенанта В. В. Глаголева — с востока.
На рассвете 22 февраля они одновременно ворвались в город и по-братски разделили между собой лавры предпраздничной, потому особенно приятной, победы.
Сейчас, когда мы беседовали с Генералом Бурениным, армии фронта уже подходили к реке Ингулец, и по всему было видно, что прорвать этот рубеж с ходу не удастся. Часть артиллерии и танков завязла в грязи, автотранспорт по бездорожью не обеспечивал доставку боеприпасов, личный состав предельно устал.
Вернулись мы в штаб корпуса уже в Никополь, где он расположился на Привокзальной улице. Около вокзала все было изрыто под противотанковые рвы и траншеи, кругом виднелись наспех заложенные кирпичом окна с оставленными амбразурами и окутанные колючей проволокой перекрестки. На улицах стелился дым пожаров.
Работники политотдела то ли 333-й стрелковой дивизии генерала А. М. Головко, то ли 203-й дивизии генерала Г. С. Здановича (они обе почти одновременно ворвались в город) обнаружили немецкие документы, в которых указывалось, что из Никополя вывезено в Германию свыше семи тысяч жителей, и какая-то страшная цифра расстрелянных и заживо погребенных советских людей. Мы были поглощены подготовкой к операции и не имели возможности ни изучить, ни даже осмотреть следы фашистского варварства. Этим, мы знали, занималась специальная комиссия. Но можно было себе представить, если целый рабочий поселок, через который мы проезжали, представлял начисто выгоревшую мертвую зону.