Разие Султан: Неизвестная история - страница 16

— Пойдем. — ответил отец и мы отправились во дворец.

Коридоры, некоторые слуги, все это было мне таким знакомым. Прошло меньше месяца, с момента, как я покинула дом, в котором росла, но такое ощущение, словно я отсюда и не уезжала. Как только дверь в гарем открылась, по правилам, я должна была пропустить Хюррем Султан, но здесь, она никто. Я обошла рыжеволосую султаншу и сестру, первой переступив порог. Нас там ждала моя валиде.

— Разие… — сказала мама, протянув руки для объятий.

— Валиде. — я подошла к ней, и, поцеловав руку, приложила ее ко лбу. — Я так рада Вас видеть. — мама обняла меня крепко-крепко, а я, вдохнув аромат ее волос, вспомнила сое детство, когда я почти ни на шаг не отходила от нее.

— Как твои дела? — спросила мама.

— Все хорошо, а приехав сюда, стали еще лучше. — я отошла в сторону, а к нам подошли и Хюррем с Михримах.

— Добро пожаловать. — сказала мама.

— Спасибо. — ответила Хасеки. — Поздравляю, ты стала бабушкой.

— Здесь меня называют валиде.

— Султанша. — обратилась я к Хюррем Султан. — Где бы вы еще увидели такую молодую и красивую бабушку? Только здесь.

— Конечно. — улыбнулась та.

— Поздравляю. — сказала Михримах.

— Спасибо. — улыбнулась мама. — Ваши комнаты готовы, если хотите, отдохните, а вечером, поужинаем после наречения. — в ответ, женщины кивнули. — Проведите Хюррем Султан и Михримах Султан в их покои. — служанки поклонившись, отправились следом за госпожами. — Разие, ты не устала?

— Нет, я соскучилась, и хочу побыть с Вами.

— Тогда… — мама убрала мои волосы, лежащие на плече, назад. — Пойдем за мной. Фидан хатун… — обратилась мама к главной калфе. — Принеси нам поесть и шербет в мои покои.

— Слушаюсь.

— Разие… — сделав глоток прохладного шербета, сказала мама. — Почему за столько дней, ты мне не прислала ни одного письма? Даже не ответила НИИ на один мой.

— Я не писала письма пока, так, как в том не было нужды, но… от тебя писем я не получала.

— Что? Как это?

— Вы же знаете, я не вру. Они до меня не доходили.

— Странно, нужно будет проверить, в чем дело.

— Я по возвращению в столицу разберусь с этим.

— Ты хочешь вернуться туда?

— Да, хочу. Но сначала, я останусь здесь, побуду с Вами и братом, а дальше видно будет.

— Разие, расскажи, что там в столице?

— Интересного ничего, только… , Хюррем Султан и весь дворец узнали о Фирюзе. Теперь, она живет в покоя фавориток и трясется от страха. — мне стало смешно. — Но не меньше трясется и Хюррем Султан. Я слышала, что она ее даже задушить собиралась.

— Она не оставит эту бедолагу в покое.

— Валиде, простите, но разве Вы правда хотите, чтобы эта Фирюзе стала султаншей? А если она снова родит?

— Этого не будет. — мама взяла с тарелки небольшой лукум и откусив кусочек, странно посмотрела на меня. — Там есть мой человек — Амбер-ага. — ага, который служит мне? — Он подливает ей лекарство с портулаком.

— Портулак?

— Да, он делает девушку бесплодной. Учитывая то, сколько времен она уже пьёт это лекарство, забеременеть у нее шансов нет.

— Тогда, это очень мудро, валиде.

— Конечно. Я бы не допустила такой ошибки снова. Ни за что.

Вечером, мы все собрались в покоях Фатьмы хатун, точнее она уже султанша, и начали читать молитву, для обряда наречения именем. Отец держал сына Мустафы на руках, и на ухо ему произносил молитву. Я смотрела на Хюррем Султан, и понимала, что каждая нить ее лица показывала свое недовольство.

— Твое имя… Сулейман. — услышав это, я сама не поняла, как мои глаза округлились от удивления. — Твое имя Сулейман. — не менее удивлены были и остальные. — Твое имя Сулейман. — брат Мустафа, мама и я, а так же повелитель и Мехмед улыбались.

По окончанию, я возвращалась в свои покои, и случайно увидела, как один из агов передал письмо Яхье Бею. Спрятавшись за углом, я увидела, как он читает письмо, а улыбка на его лице медленно появляется.

— Дерья… — я повернулась к служанке. — Прикажи Али-аге, пусть следит за ним.

— Слушаюсь.

С самого утра, Дерья сказала, что Али-ага видел, как Ташлыджалы отправился в сад, а через несколько минут и Михримах туда же пошла. Я в надежде увидеть что-то интересное, тоже отправилась в сад. Перед моими глазами предстала картина, на которой Михримах отдает тетрадь сокольничему брата.