Разрушающее напряжение - страница 8

Спарта отрегулировала  масштаб проекции местности, развернутой перед ней, изучая изображение, пока не нашла нужное:

— Снарк, цель — на сорок градусов севернее, сто пять градусов, сорок минут, двадцать секунд западнее.

— Сорок на север, сто пять, сорок, двадцать на запад подтверждаю.

Вертолет внезапно замедлил ход и замешкался на опушке осинового леса, его морда дрожала, как будто он вынюхивал след.

Через мгновение корабль понесся над открытой снежной равниной в сторону дальних, блестевших на солнце, высоких вершин.

— У нас есть визуальный контакт.

 На экране монитора в подвальном помещении, расположенном в полутора тысячах миль к востоку, небольшая группа мужчин и женщин наблюдала за вертолетом, летящим над землей, его четкое изображение с большим увеличением передавалось со спутника в четырехстах милях над ними.

— Почему она не использует режим уклонения?

— Может быть, она не знает, как.

— Но откуда она знает, как управлять этим?!

Говоривший был мужчиной лет пятидесяти с серебристо-седыми волосами, «ежиком», в темно-сером шерстяном костюме и сером шелковом галстуке без рисунка поверх светло-серой хлопчатобумажной рубашки; это был деловой костюм, но с таким же успехом он мог бы носить военную форму.

Вспышка гнева этого человека была обвинением всех и вся; ответа он не получил , и нервно переминался с ноги на ногу.

Одна из женщин тронула его за рукав и, поймав его взгляд, и дернула подбородком. Они отступили в тень, подальше от остальных.

— В чем дело? — прохрипел мужчина.

— Если МакФи действительно восстановил ее кратковременную память, используя синтетический клеточный имплантат, она может получить доступ к навыкам, которые она приобрела до вмешательства, — прошептала она.

Она была красивой женщиной, такой же стриженой, седой и жесткой, как и он, ее темные глаза казались темными лужицами в полутемной комнате.

— Вы убедили меня, что она уже забыла все, что видела или делала за последние три года, — раздраженно сказал он, стараясь говорить тише.  

— Стабильность, то есть степень, ретроактивной амнезии вследствие потери кратковременной памяти часто непредсказуема…  

— А почему я узнаю об этом только сейчас? — Он зарычал, достаточно громко, чтобы заставить головы повернуться.

…но мы можем быть полностью уверены, что она никогда не вспомнит ничего, что произошло после вмешательства. — Седая женщина сделала паузу. — До самой реинтервенции. То есть до сегодняшнего дня.

Они оба замолчали, и на мгновение никто в темной комнате не произнес ни слова.

Все смотрели на вертолет, который бежал за своей собственной тенью над снежными кочками, над замерзшими прудами, среди сосен и осин, вниз по крутым ущельям, — стремительная стрекоза с двумя, один над другим, винтами, трепещущими, как перепончатые крылья, в перекрестье прицела спутника слежения.

Изображение на мгновение застыло, а затем продолжилось под немного другим углом, когда новый спутник взял на себя задачу слежения. 

— Мистер Лэрд, — сказал оператор слежения, — я не знаю, насколько это важно…

— Продолжай, — сказал седой человек.

— Цель постепенно поворачивается против часовой стрелки в течение последних двух минут. Сейчас он движется на юго-восток.

— Она заблудилась, — высказался кто-то из восторженных помощников, — летит вслепую и не знает, куда направляется!

Лэрд проигнорировал это высказывание.

— Дайте мне весь сектор.

Изображение на экране немедленно расширилось, показав Великие Равнины, подступающие подобно замерзшему океану к хребтам Скалистых Гор, города, выброшенные на берег этого океана, как обломки: Шайенн, Денвер, Колорадо-Спрингс, слившиеся своими пригородами в единую нитевидную агломерацию.

Вертолет был микроскопическим, невидимым в таком масштабе, и был четко обозначен центрированным перекрестием прицела.

— Цель, похоже, держится на прежнем курсе, — сказал оператор.

— Черт возьми, она направляется прямо к Космическому командованию, — сказал Лэрд. Он с горечью посмотрел на седую женщину.

— Ищет убежища.— подтвердила она спокойно.

— Мы должны сбить его, — выпалил тот же самый восторженный помощник, чей энтузиазм сменился паникой.