Разрушение храма - страница 4
Бейрут — хоровод предметов и лиц, чертополох страстей и желаний, водоворот вещей и товаров, горные потоки автомашин — «ситроены», «форды», «плимуты», «крейслеры», «фиаты», «кадиллаки», «хорхи», «мерседесы», а полицейские в пробковых шлемах спасаются от них на высоких бетонных помостах, и вместо светофоров на каждом углу огромная грифельная доска и на ней надпись мелом: сегодня на этом перекрестке уже произошло двенадцать аварий, уже убит один человек, уже ранено шестнадцать…
Бейрут — мельница веселья, карусель развлечений, жернова удовольствий, — для начала одно виски в баре «Лорде», потом один джин в «Эксцельсиоре», бросим две мелкие монетки в игральный автомат в отеле «Палмбич», и скорее в «Кит-Кат» — лучшее кабаре в мире, где все ваши мрачные мысли развеет своим балетным искусством несравненная мадам Маргарет, а там уже и ночь недалеко, а ночью в Бейруте…
А ночью в Бейруте есть чем утешиться. Ночной клуб «Капитоль», скажем, вас устроит? Там вашего прихода уже давно ждут мадам Розита, мадам Джулия и мадемуазель Сильвия Гарлей — активистки движения «долой стыд». А в «Золотом Риме» уже приплясывает от нетерпения в ожидании вас знаменитая Никла ди Брюно — самый большой бюст (из пока известных) на берегах Средиземного моря. А в «Лоло» уже все глаза проглядела, высматривая вас, франко-англо-итало-германо-ливано-американская звезда Эвелин Дороти — самые длинные ноги (из пока известных) на берегах Средиземного моря.
А дальше — больше. Гранд-кабаре «Три двойки» — там сегодня только один раз (пролетом с Цейлона в Монако на собственном самолете) выступает смертельно обаятельный, порочно-целомудренный, голубоглазый, зеленоглазый, пунцовогубый, черноволосый и рыжеволосый одновременно, незабываемый, неподражаемый, непередаваемый Элвис Пресли — плейбой № 1 на всем земном шаре.
Вот он с гитарой на ремне за спиной входит на эстраду, как Отелло в спальню к Дездемоне,—
перекинул гитару со спины на грудь,
согнул ноги в коленях, отбросил назад руки и плечи, будто уснул…
И вдруг как брякнет в гитарку, как заорет, как завопит, как заблажит на весь белый свет!
Зрители, обезумев от счастья, уже разносят в мелкую щепу все, чго под руку ни попадется, а Пресли орет, визжит, надрывается, кончает сам себя на глазах у всего зрительного зала, отдает для зрителей всю свою кровь, каплю за каплей, а зрители, обезумев от счастья, уже бегут к сцене в проходе между стульями…
А Пресли покричал, покричал и вдруг замолчал, как подавился,
дернулся в одну сторону,
в другую,
качнулся,
закрыл глаза,
сделал два шага к рампе
и головой в оркестровую яму хлобысть! — готов.
В зале — тишина мертвая. У зрителей от изумления челюсть вниз поехала…
И вдруг — барабан, дробь, музыка, туш! И вот он, Элвис Пресли, снова живой и невредимый, выпрыгивает из ямы обратно на эстраду, гитару за гриф и об пол — в куски! Руки в стороны — улыбается, смеется, а сам бледный как мел.
А после него выползает к роялю весь битый молью, весь в паутине и в морщинах, старомодный старикашка Дюк Эллингтон без оркестра (только один раз, пролетом из своей любимой Антарктиды в свою любимую Гренландию), и заскреб клешней по клавишам, и заскреб — таким тут нафталином с эстрады потянуло…
…И вот вы бредете один в лиловом бейрутском рассвете — один вдоль Парижской набережной, ветер шевелит перед барами и ночными клубами кучи газет и всякого прочего мусора — никто его не убирает, мусорщики забастовали.
Вы делаете несколько шагов в сторону, спускаетесь к пляжу и видите, как окунают в волны Средиземного моря и закручивают вокруг голов свои белые бурнусы обалдевшие от стриптиза любители джина и Элвиса Пресли, выползающие один за другим из всех ночных забегаловок и шалманов подышать свежим воздухом.
Я подхожу к «Режанг-отелю», где мы живем, поднимаю голову и смотрю на окна своего номера на третьем этаже. Сегодня после ужина она и еще несколько человек из нашей группы на целые сутки уехали (вместе с Ним, конечно) на загородную дачу нашего посольства.
Неплохо устроилась моя жена, не правда ли? Приехала за границу с мужем, а все время проводит с другим человеком. Он-де знает язык, с ним интереснее.