Разрушенная - страница 4

Уже совсем стемнело, и фигура Дэмиана быстро исчезла, но топот копыт эхом разносился в ночи.

Она снова повернулась к Арену, который снимал воротник со своей покрытой шрамами шеи. Арен едва успел выбраться живым из горящего замка Руины, и об этом говорила большая часть его торса. Они также скрыли историю его магии, так как огонь сжег все следы его меток. Его отметины были прекрасны — белые на фоне темной кожи, тонкие линии скручивались вместе и создавали спирали по всей его руке, спине и груди.

— Готова? — тихо спросил он.

Она схватила свое ожерелье и потерла большим пальцем серебряную букву «О». Нет. Она планировала это почти год, но никогда не будет готова.

— К утру мы сможем добраться до границы с Лерой, — сказал Арен, подходя к карете и забираясь внутрь. — Он махнул рукой себе за спину. — Ты хочешь ехать в карете, как настоящая принцесса Валлоса?

Эм направилась к одной из лошадей.

— Пока нет. Я поеду немного впереди и разведаю местность. В карету сяду, когда мы приблизимся к границе Леры. — Она перекинула одну ногу через спину лошади и села в седло. Она взглянула на Арена и увидела, что ее друг наблюдает за ней, склонив голову набок. — Что?

— Эм, мать бы тобой гордилась. — Он слегка склонил голову при упоминании их мертвой королевы.

— Надеюсь. — Слова получились почти шепотом. Она была уверена, что мать пришла бы в ярость, узнав, что Эм позволила младшей, одаренной сестре быть похищенной королем Леры. Эм должна была защищать Оливию, но она потерпела неудачу.

Но она все исправит. Она спасет свою сестру и убьет человека, который похитил ее и убил их мать.

«Заставь людей бояться тебя, Эмелина. Слова матери эхом отдавались в ее голове. Перестаньте беспокоиться о том, чего у тебя нет, и сосредоточьтесь на том, что ты делаешь. Заставь людей трепетать, когда они слышат твое имя. Страх — вот твоя сила».

Венда Флорес никогда не знала тех дней, когда руинцев боялись за их могущество и почитали как богов, но она тосковала по этим дням. Она ничего так не хотела, как заставить людей склониться в ужасе.

Эм подняла голову, глядя прямо перед собой.

Никто не боялся Эмелины Флорес, никчемной дочери самой могущественной королевы, которую когда-либо знала Руина.

Но они будут бояться. Будут.

Глава 2

Каз резко дернулся назад, едва увернувшись от меча, нацеленного ему в шею, крутанувшись отбросил себя от противника. Но нога по дороге зацепилась за камень, и он споткнулся. Чтобы не распластаться на земле лицом вниз, ему пришлось раскинуть руки.

Меч противника уперся ему в грудь. Что за невезение.

— Мертв. — Гало ухмыльнулся, убирая тупой клинок. — Устали, Ваше Высочество?

Каз отступил на шаг и провел рукой по волосам. Солнце в садах замка нещадно палило, и его волосы были влажными от пота.

— Есть немного. Наверное, всему виною первые четыре подряд победы.

Стражник широко развел руками. Он все еще тяжело дышал после боя.

— Что поделать, мне нравится сначала притупить ваши инстинкты ложным чувством безопасности. Тогда я начинаю сражаться по-настоящему.

Каз рассмеялся, перекладывая меч в левую руку и закатывая рукава белой рубашки. Его камзол лежал на земле, весь покрытый грязью, благодаря спаррингу. Мать вряд ли обрадуется, увидев, во что превратился камзол.

— Еще разок? — сказал он, поднимая меч.

— Может стоит перевести дух? — Гало подбоченился, тупой клинок болтался между пальцами. Он протяжно выдохнул. — Выглядите измученным.

— Ну да. Я выгляжу измученным.

Гало выпрямился и бросил взгляд на замок: внушительное строение из белого камня, отбрасывающее тень на сад. Вдоль стен замка тянулись арочные окна, в одном из них на втором этаже виднелась голова служанки, она выбивала коврик, перекинутый через подоконник.

— Может пора остановиться. — Гало указал на пыльный камзол на земле. — Когда прибудет ваша невеста, вы будете вонять грязью и потом.

Каз бросил меч поверх камзола, не оставив камзолу не единого шанса.

— Она будет путешествовать не один день, так что разить от нее будет наверняка не меньше моего сейчас. Туше.

— Какой вы учтивый, Ваше Высочество.

Гало звал Каза «Ваше Высочество», только когда смеялся над ним. Каз бросил на него слегка удивленный взгляд. Гало был на два года старше его, и за три года службы в гвардии он стал скорее другом, чем тем, кто мог бы называть его только титулом.