Ребячье поле - страница 10

— Ты чего ревешь, Олёнка-девка?

— Мне… дядя Иван… Мне домой охота, на выселок… Там телушка, Пимко… И без мамки с Акимом я соскучилась.

Выслушал ее Иван Николаевич, погладил девочку по голове:

— Езжай давай, Олёнка. Мы тут без тебя как-нибудь уж. Бригадиров только своих собери, договорись насчет замены. Артём там у тебя шибко деловой мужик.

Олёнка уехала с матерью и отчимом на выселок, и председателем пионерского колхоза стал Артёмко Детянников.

Тяжело собрать летом всех ребят! У них ведь, кроме колхозных, свои дела: помочь по дому, потаскать пескариков в речке Сепульке, искупаться в ней, сбегать в лес, да и вообще мало ли… Но все-таки их тянуло на свое поле, и не было дня, пожалуй, чтобы они не собрались около школы. Обсуждали новости, а потом отправлялись работать.

Всем находилось занятие. Хоть и разъехались на каникулы учительницы, некому было понукать, заставлять, собирать, а дело все равно шло.

Шло оно и у кролиководов — так, что лучше некуда. Иванко Тетерлев держал своих подчиненных в строгости, следил за питанием кроликов, за чистотой в их клетках. Что потяжелее — делал сам, иногда один, иногда с приятелем Василком Давыдовым.

Василко был сирота, мирской сын деревни Лягаево. Раньше у него были и отец, и мать и жил он в дальнем лесном селе. Но вот однажды нагрянул туда со своей бандой Гришка Распута и застрелил Василкиного отца, председателя сельсовета. Мать же после того сошла с ума и утопилась в глубоком омуте студеной таежной речушки. Василко остался один.

А в те времена в коми-пермяцких больших деревнях существовал обычай: брать на мирское воспитание детей, оставшихся без родителей. Собирался сход, на нем принимали решение взять сироту, определяли, какое участие в его прокорме должен принимать каждый крестьянский двор. Выбирали семью, в которой он будет жить, и обязательно старались, чтобы люди в ней были подобрее.

Василко жил у бездетных стариков Москалевых, Прокопия и Манефы. Они любили приемыша, считали своим наследником, но были уже старенькие, и большая часть работы по хозяйству ложилась на Василка. Мальчик не роптал на судьбу, все делал старательно, только иногда садился куда-нибудь в уголок и долго плакал: по тятьке, по мамке, по родному дому в дальней лесной сторонушке…

Характером Василко был немногословный, работящий, хозяйственный и скуповатый. Примерно такой же, как Иванко. Поэтому они и сдружились. Василко хоть и считался в полевой бригаде и исправно там работал, но находил время помогать Тетерлеву. Да еще всякие дела по дому. Он и не любил, по правде сказать, праздной жизни, того, что другие называли отдыхом. Что еще за такой отдых! Так и возились они с кроликами, он да Иванко, ведя между собой серьезные, только им понятные разговоры.

Иногда взрослые задавали пионерам такие вопросы:

— Что это у вас за колхоз? Ерунда, а не колхоз. Ни трудодней у вас нету, ни учетчика. Как работу-то меж собой делите?

Сначала ребята затруднялись, не знали, как отвечать, но однажды, поговорив на общем собрании, решили, что ответ должен быть такой:

— Мы работаем на общий погреб. Работаем все вместе и вместе смотрим, чтобы никто не ленился. А если все-таки кто-нибудь поленится, пускай ему потом стыдно будет нашу картошку, горох или мясо есть!

В середине июня пионерская полоска опустела: председатель Иван Николаевич Мелехин позвал ребят на прополку колхозных полей.

С раннего утра, пока еще не палило сильное солнышко, уходили все школьники на поля и возвращались домой к обеду с исколотыми, изрезанными злым сорняком и прочей лишней травой руками. Вечером шли снова и снова пололи. Зато уж поля после них оставались чистыми-чистыми.

Мелехин хвалил ребят перед колхозниками:

— Вот уж они у нас молодцы!! Вот уж они помощники! Куда бы мы без них!

Два раза — утром и вечером — школьникам возили на поле молоко и хлеб. А когда наработаешься, да съешь краюшку, посыпанную крупной солью, да запьешь кружечкой прохладного молока, да поваляешься на куче выполотых сорняков — беда как славно станет! Уставали, некоторые ног под собой не чуяли, возвращаясь домой. Только Иванко Тетерлев и утром, перед работой, и днем, и вечером обязательно находил время заглянуть на школьный крольчатник, поглядеть, как идут дела. Там у него дежурили каждый день двое второклассников, и он им не давал сидеть сложа руки: рви траву! Чисти клетки! Или еще что-нибудь делай! У него, надо сказать, не лентяйничали: ребятишки видели, какой он сердитый и старательный, и сами старались, и делали все добросовестно.