Ребята с Вербной реки - страница 3
И вот именно сюда, на этот знаменитый холмик, отступили разбитые легионы племени черноногих. Чтобы передохнуть после не слишком-то героического бегства, перевязать раны и, если возможно, вернуть себе потерянную во время отступления храбрость.
И правда, вскоре им представилась возможность проявить своё вновь обретённое мужество.
II
Пресытившись победой и преследованием разбитого противника, гаги остановились на опушке леса. Часть их вернулась к реке. А несколько человек осталось, чтобы посмеяться над черноногими.
— Эй, туземцы! — послышался чей-то визгливый голос. — Ну как, довольны? На целый год вам пыль из штанов выбили!
Ему никто не ответил. Мальчишки на Куньей Горке пристыжённо переглянулись.
— Давай, давай, что молчите-то?! Или, может, со страху дар речи потеряли? Ха-ха-ха!
Этого Боца уже не мог вынести.
— Эй вы, гаги-гагастики! — закричал он. — Чего задаётесь? Обрадовались — навалились трое на одного! Другой раз мы вас врасплох застанем — штаны потеряете!
— Да ты, видать, парень не промах! Люблю, когда правду говорят! — снова донёсся голос из долины. — А что касается штанов, гляньте-ка! — И один из противников помахал в воздухе голубой тряпкой, в которой оторопевшие черноногие сразу узнали Низины трусы.
— Эх, Низо, чтоб тебе пусто было! — охнул Боца. Неожиданно предъявленное противником доказательство заставило его прикусить язык. — Где ты прячешься, иди полюбуйся на свой позор.
Не успел он договорить, как из соседнего куста послышалось подозрительное шуршание, и оттуда появился Низо. Он смущённо глядел в землю и придерживал на себе повязку из листьев и травы, заменявшую ему штаны.
Вождь изумлённо всплеснул руками. Боца свирепо бросил:
— Хорош, краснокожий! Улепётывал так, что из собственных штанов выскочил!
Низо молчал, на него было жалко смотреть. А те, внизу, не унимались:
— Эй, есть там кто живой? А ну покажитесь! Может, окунуться охота?
— Мы вас ещё искупаем! — не слишком уверенно огрызнулся Боца.
Крикуны сразу это почувствовали.
— С ковбоями собрались воевать! С техасскими ковбоями!
— Тоже мне ковбои! — презрительно скривился Боца. — Возьми лассо, лови кузнечиков!
— Да уж таких кузнечиков, как вы, поискать!
— Вот прыгну на тебя, только пятки сверкнут!
— Насмотрелся я на твои пятки, когда ты стрекача давал!
— Скоро и ещё кое-что увидишь! — злобно зашипел Рако, грозя кулаком.
— Любишь бокс, тренируйся хорошенько, а годков через семь вызывай на ринг муху-цокотуху! Приду полюбуюсь, как она тебя нокаутирует.
— Свою рожу лучше побереги!
Задиристый гага вызывающе запел:
— «Шил мне их Джура, только больно узки!»
Эта песня, по мнению певца, необыкновенно удачно выражала его презрение к угрозам подобного рода.
— Ну, попадись мне только в руки, тебе и собственная шкура тесной покажется!
— Иди сюда, родимый! У Рыжего Билла из Оклахомы руки так и чешутся.
— Тоже мне Рыжий Билл! Разбойник ты, а не ковбой! Гангстер!
— Гаги! Гангстеры! Га-га-га! — хором завопили члены племени черноногих.
Пока черноногие продолжали войну на расстоянии, Мича отошёл в сторону и подмигнул Пирго.
— Надо захватить их врасплох, — шепнул Мича. — Низо и Боца пусть останутся здесь и отвлекают гаг. Они у нас самые языкастые. А мы с Циго, Рано и Не́шо зайдём с тыла. Ты возьми Срджу, До́йчина и всех остальных и беги к дороге. Спрячьтесь там в кустах ежевики, а когда услышите мой боевой клич, кидайтесь прямо на гаг.
— Ну и отделаем мы их! — пришёл в восторг Пирго, и на его веснушчатом лице расплылась довольная улыбка.
Немного погодя два отряда «туземцев» осторожно спустились по лесистому склону и начали подбираться к лугу.
Дуэль горластых продолжалась. Боца, стараясь посильнее раздразнить «ковбоев», доказывал, что они настоящего ковбоя и в глаза никогда не видели, а уж о ковбойских револьверах и говорить нечего. Что же касается его лично, то он вместе с ковбоями охотился на ягуаров и, если уж хотите знать, убил целых четыре штуки, причём выпустил в каждого по семьдесят две пули из револьвера своего личного друга Олд Ми́ки.
— Вот это настоящий ковбой, а не то что коварный гага, если уж хотите знать! Таких ковбоев, как вы, в Нью-Йорке не меньше, чем шелудивых телячьих хвостов!