Рецепт простого счастья - страница 5

стр.

Я протяжно вздохнула. А потом решила отварить макарошки, а утром забежать за сосисками в магазин. Если успею. В памяти всплыл образ Васильича.

– Ма! А девочки в садике мне сказали, что нет такого имени Стеша! А я им говорила, что есть, но они мне не поверили.

Катя усердно грызла свиное ребрышко из борща.

– Малыш, такого имени нет. Стешу, на самом деле, зовут Степанидой, представляешь! Но она не очень любит свое полное имя, поэтому предпочитает, чтобы ее называли Стеша…

– Ма, мне кажется Степанида какое-то собачье имя, – раздумывая, сказала Катюха.

Я похихикала, двигая к себе кружку чая. Вот Стешка была б «рада» услышать такой вердикт от своей крестницы.

В последующие дни ничего примечательного не произошло. В один из вечеров мы с Катюхой заехали к подруге Иринке, у которой я позаимствовала красное платье. В последнее время Васильич рвал и метал, и не хотелось бы его злить, если он в курсе пожелания ведущего. А он явно в курсе. Я решила, что я стану капец какой легкой мишенью в синем на красно-золотом фоне.

Близились выходные, в планах было купить и нарядить елку. Катя каждый вечер строчила письма деду Морозу. То она хотела собаку, которая ловит кость, игрушку в смысле. Слава Богу, о живой она пока не просила. То какую-то швейную машинку, которая строчит без ниток, просто волшебство какое-то. То снова вспоминала об этих уродских куклах в гробу.

Я на эти метания смотрела спокойно, потому что в шкафу под стопкой постельного белья уже лежала купленная вчера кукла с фиолетовой гривой и сумочкой в виде гробика. А собаку подарят бабушка с дедушкой, которые, кстати, должны заехать на выходных.

В пятницу вечером мы с Катей развалились на диване в предвкушении выходных. Я грызла семечки, не забывая чистить и на дочь тоже. Та что-то рисовала, поджав ноги.

– Ма, а когда мое платье будет готово? – спросила она.

Дело в том, что Катя на утреннике в понедельник будет Снежной королевой. По сценарию. Естественно, ей нужно было белое пышное платье и корона. Сначала мы собирались купить платье, а потом я вспомнила про свое свадебное, которое на кой-то черт купила, вместо того, чтобы взять на прокат. Дак еще и сохранила. Оно уже вышло из моды, такие не покупает никто. Да и не продашь выгодно. Поэтому я попросила Юлю, знакомую Стеши, которая была швеей-любителем, сшить из него платье для пятилетней девочки. Юля шила для себя и знакомых, брала совсем копейки за свою работу, так как можно сказать, что училась.

– Завтра поедем на последнюю примерку! – ответила я, переключая каналы.

В дверь позвонили. Я немного напряглась, опасаясь возвращения бывшего мужа. Посмотрела в глазок и обомлела, там стояли Стеша и Юра.

– Привет! – я распахнула двери, ни сколько не заботясь о том, что на мне майка с Микки Маусом и шорты с ним же на правой полупопице, – Вы откуда-то вместе идете, или тут встретились?

Стешка хихикнула, Юрка покраснел.

– Юра! Юра! – кричала Катька, налетая на него. Он поднял ее на руки, а потом пару раз подбросил.

Стешка уже проскользнула на кухню.

– Юра, заходи! – позвала я.

– Нет, я рыбу принес! – он протянул мне пакет, от которого разило рыбой по всей квартире.

– О! Щука есть?

– Нет, только караси! – улыбнулся он.

– Караси, так караси! Спасибо! – было как-то неудобно держать его на пороге, – Проходи чай попьем!

– Нет, я пойду! – махнул он лапищей, – Пока, Катюшка!

– Пока! – Катя помахала ему и стартанула на кухню, проверять, что ж там Стеша принесла вкусненького.

А там уже была накрыта полянище, по-другому не скажешь. Колбаска, фрукты, соленые огурчики, пицца, которую уже начала уминать дочь.

– Это что? – удивилась я.

– Это пятница! – выдала Стеша.

– Твою ж…, ты ведь на диете? – у меня просто челюсть на полу лежала.

– Сегодня особая пятница! Я рассталась с Антоном! – весело сказала Стеша.

– А! – я спокойно махнула рукой, – Вы всегда расстаетесь. Тоже мне, удивила.

– На этот раз навсегда! – Стеша утвердительно кивнула.

– Так мы будем заедать твое горе? – я никак не могла понять, что тут происходит.

– Обижаешь! – Стеша из морозилки вынула запотевшую бутылку водки.

– Ты прикалываешься? Я ж ее не пью!