Ренегат - страница 36

— Хорошо.

Кая направляется к ленте с подносами, а я размещаюсь за свободным столиком посреди залы, и, сложив руки на черной поверхности, жду девушку. Она возвращается с двумя подносами: один ставит передо мной, а второй — напротив и садится. Я сразу же с животной ненасытность, из-за которой заливаюсь краской неподдельного стыда, набрасываюсь на еду.

— Вы поссорились? — сыпет щекотливые вопросы Кая.

Наверно Кая спрашивает обо мне и о Люке, а я не хочу о нас распространяться. То, что связывало нас, должно и между нами остаться. Но все-таки, почему ее так интересуют наши исчерпавшиеся отношения?

— Нет, — бормочу с набитым ртом я. — Почему ты спрашиваешь?

— Люк мой друг. Я за него волнуюсь. — улыбается Кая.

Мои щеки вспыхивают, как огонь, а в груди досадно щемит, есть перехотелось. Неужели Люк и Кая близки?

— Мы не совсем друзья, — поправляет девушка. — Но ты не беспокойся. Просто я ему должна. И все. — Я рада, что у Люка никого нет. — А ты что подумала?

— Ничего, — поспешно отвечаю я, и обнаруживаю, что мои пальцы предательски дрожат. — Ничего не подумала.

— Точно?

— Да. — Я усердно киваю. Мне в голову никогда не приходило, что Люк, в котором я полностью уверена, мог бы здесь кого-то найти. Я только сейчас обнаруживаю, что подобные мысли вообще никогда меня не посещали.

Из-под правого рукава Каи выглядывают чудовищные багровые рубцы. Наверно, Кая сильно обожглась. Девушка, словив мой потупленный взгляд, поправляет куртку.

— Извини, — говорит она.

— Я много чего видела.

— На одном из испытаний… — Тонкими пальцами Кая загибает воротник. Под ним тоже прячутся уродливые шрамы, на которых без тошноты и отвращения невозможно смотреть. — Наступил опасный момент. Я угодила в кипяток. Для нас приготовили кипящее озеро, а над ним построили площадку. — Глаза Каи застыв, увлажняются. — Это уже не важно.

Должно быть, тогда случилось что-то страшное. От воспоминаний голос Каи задрожал, как сиротливый листок в ветряную погоду. Собеседница глубоко вдыхает:

— Хочешь, расскажу немного о Люке?

Люк как бы бросил меня, но я все ровно не прочь узнать о нем хоть немного. Мы не виделись два года, и за это время он непоправимо изменился. Почему, когда и как это произошло? Что его к этому подтолкнуло? И мне любопытно как сложилась его жизнь, и по какой причине не возвращается домой, в Котел. Сгорая от томительного нетерпения, я киваю:

— Конечно.

— Я о нем почти ничего не знаю. — Благоговейная улыбка слезает с моего лица. — Он ни с кем не общается.

— Кроме тебя, — предполагаю я. Вчера, когда Люк сноровисто разъезжал в Шаре, а зрители в унисон выкрикивали его имя, мне показалась, что они его друзья.

— Когда ему что-то нужно. — усмехается Кая. — Но за два года, он только вчера попросил о помощи.

— Так вы не разговариваете? — удивляюсь я.

— Иногда перекинемся парой слов. Но он всегда готов помочь. У меня стол поломался, но Люк починил за пять минут, а в благодарность ничего не взял. Это меня удивляет больше всего. — Кая натужно морщит лоб. — Просто в очередной раз напомнил, что я ему должна. Знаешь, что я тебе еще скажу?

Кая, интригуя, выдерживает мучительную паузу, а я затаиваю прерывистое дыхание в пространном преддверии важных сведений.

— Люк — сорвиголова. Самый настоящий. К тому же, его все здесь боятся. Но, присмотревшись, можно увидеть, что он хороший. Но мало кто об этом догадывается.

В Котле Люк часто дрался, умудрялся встревать во все уличные потасовки и перебранки, но ко мне он относился так, как относятся к хрупкой и дорогой вещице.

— И почему его все боятся? — спрашиваю я.

— Наверно стоит начать с самого начала. — оживляется Кая. — У тебя ведь есть пару минут?

Полупустую столовку покидают одни и входят другие. За столом «желтых» сидит еще пару человек. По белым волосам узнаю Люка, ведь он смешался с другими, надев черную куртку.

— Да, найдутся. — отвечаю я.

— Тогда слушай. Люк, я и Фрэнк… Ты же помнишь Фрэнка?

Я вспоминаю палатку возле Администрации и Фрэнка, держащего передо мной сканер. Он поворачивает голову, и на его шее появляется черный паук.

— У него татуировка на шее.

— Верно, — кивает Кая. — Мы все из Пауков. Так называют тех, кто выбрал черный флаг. В тот год Пауков было слишком много и нас поделили на группы. Я и Люк оказались в группе А. Я впервые его увидела, когда он сидел на кровати, уставившись в одну точку, он был расстроен. Но после отбора, на первом испытании, — это была Клетка…