Реванш у смерти - страница 7

Тет еле слышно вздохнул, не в силах избавиться от тяжелых мыслей…

Толкнул увесистую дубовую дверь и ввалился в свой дом — не такой огромный и пафосно украшенный статуями и колоннами, как у Тарелла.

Не обращая внимания на суетившихся в просторной, по-спартански обставленной гостиной домохозяйку и старшую сестру Индиру, заскочил в ванную.

Скорее! Смыть, уничтожить воспоминания о сегодняшней охоте…

Может ледяные струи родниковой воды, хрустальные, свежие, принесут хотя бы толику забвения.

Но забвение — удел слабых духом. А Тет всегда был сильным.

…

Сварливый ветер колыхал густую массу ночного леса, разрезанную ярко-оранжевой лентой шоссе. Свет красно-рыжих фонарей ложился на дорогу кляксами. Мотыльки гулко бились об искусственные солнца, шурша крыльями и падали, глухо ударяясь о землю.

Ночные птицы переговаривались на разные голоса — басисто, визгливо, барабанной дробью. Ухала сова.

Оживленное движение на трассе стихло. Редкие авто проносились по ровному асфальту, бередя ночь шепотом колес.

Запахи перемешались в дикий коктейль. Нотка теплого асфальта, мерзкий привкус раскаленного фонарного стекла врывались в терпкие ароматы леса. Приторный — буйно цветущего разнотравья, освежающий от осоки, терпкий хвойный, пряный — от шишек.

Огромная черная кошка, в сравнении с которой и бенгальский тигр — котенок, готовая к прыжку, замерла, будто статуя. Лишь время от времени мощные задние лапы беззвучно переминались на мягкой траве. Лунные блики серебрили гибкую спину зверя, пробегая от головы до хвоста. Темно-синие глаза, уставившиеся в одну точку, едва заметно поблескивали во мгле.

Тет тысячу раз выходил с Тареллом на охоту и прекрасно знал — чем все закончится.

От предвкушения беды едва дышал. Сердце глухо билось о грудную клетку. Медленно, но с такой силой, что, казалось, еще немного — и ребра с треском вывалятся наружу.

Тарелл молниеносно прыгнул, подобно снаряду, выпущенному из пращи.

Острые как бритвы когти шкрябают по металлу. Свист тормозов отчаянный, ошалелый смешивается с запахом горелой резины и визгом шин по асфальту.

Грохот опрокинутой машины, только что летевшей по шоссе, пугает птиц. Они, суетливо хлопая крыльями и взволнованно гогоча, взмывают с веток в синеву неба.

Машина переворачивается несколько раз, как игрушка. Замирает на секунду у края трассы и ухает вниз. Снова переворачивается, замедляется, раскачиваясь для последнего кувырка. Замирает, плюхается, с причавкиванием вдавливая колесами податливую почву. Дверца скрипит, и с мерзким скрежетом отваливается. Проскальзывает в овраг, найдя там последнее пристанище.

В два прыжка каны у цели.

В покореженном авто, больше похожем на груду металлолома, парень и девушка. Кровь размазалась по лицам как неудачный театральный грим, тела замерли в неестественных позах. Повезло? Жертвы мертвы? Не успело облегчение расслабить натянутые до предела мышцы, слышится биение сердец. Ускоряется и ускоряется. Две пары расширившихся зрачков смотрят как на исчадие ада. Удивление и боль во взгляде сменяется ужасом. Девушка в шоке, но парень хочет закричать — грудь вздымается от наплыва воздуха.

Тарелл мощными челюстями хватает его за плечо и волоком тащит из машины.

Парень орет, срываясь на визг, извивается, колотит руками. Тарелл с хрустом перекусывает ключицу.

Тяжелый взгляд альфы вдавливает в землю. Ясно как день — требует от брата таких же действий.

Тет смотрит в милое личико девушки… Мало сказать, что напугана. От страха глаза почти вылезли из орбит, губы вздрагивают на застывшем лице-маске. Видел такое тысячи раз, но от этого не легче. Спокойно! Медлить нельзя! Перекусывает ремень безопасности, хватает девушку за ворот джинсовой рубашки и тащит наружу.

Тарелл уволок жертву в лес, на бывшую охотничью территорию канов. Хорошо…

Тет обращается в человека и дает девушке несколько звонких пощечин. Ступор добычи сменяется истерикой. Жертва брыкается — беспорядочно размахивает руками и ногами, напоминая сломанную мельницу. Комья земли летят во все стороны — ногти девушки прорезают длинные борозды, пятки оставляют овальные ямки. Дичь силится заорать, но рот зажат огромной пятерней.