Революционер на паровом ходу - страница 3

Она стояла у дверей. И была прекрасна, как может быть прекрасна только самая несбыточная фантазия. И правильные черты миловидного лица, и тонко наложенная косметика, и изящная шляпка, и вообще всё её одеяние по последней моде, выдавало птицу высокого полёта. Парящую в столь высоких, заоблачных для простого смертного, сферах, свет которых никогда не светит бедным школярам. И, однако, она стояла перед ним. И смотрела на него. А он не знал что сказать, только смущённо хлопал глазами. Она заговорила первой:

— Зачем вы преследуете меня?

Карл подстроил окуляры под своё зрение, прильнул к ним плотнее и дёрнул рычаг. Раздался тихий, но вполне отчётливый перестук шестерёнок внутри автомата. Взгляду открылся лабиринт, будто в каком-то подвале, и большой таракан посреди него. Таракан шевелил усиками, ожидая команды. Карл повернул рычаг и дёрнул. Тотчас таракан устремился в указанном направлении, а на то место, где он только что был, невесть откуда выпрыгнула лягушка. Карл отшатнулся от окуляров.

Он стоял посреди своего магазинчика. Мощный дубовый прилавок. Кассовый аппарат с рукояткой сбоку. Товары на полках, в основном различные книги, письменные и чертёжные принадлежности, счётные машинки и прочие механические безделушки, полезные и канцелярскому служаке, и студенту. Всё привычно. Через окошки под потолком лился дневной свет, иногда заслоняемый ногами редких прохожих. Как обычно, в этот час, после утренней толчеи спешащих на работу, и до второго завтрака, покупателей можно не ожидать.

Непривычным был только большой, в сажень высотой и не менее ярда в ширину, ящик прямо перед Карлом. Ящик был расписан яркими красками, аляповатые надписи обещали любому, кто бросит в щель монетку, невероятное приключение. Чтобы этот ящик появился здесь, пришлось прежде немало поторговаться с домовладельцем, который никак не хотел разрешать проводку воздушных труб от центрального компрессора, без увеличения арендной платы, казавшейся Карлу незаслуженно высокой за эту убогую каморку в подвале. Домовладелец на это возражал, что это замечательное помещение под офис в цокольном этаже стоит намного больше, и он сам себя обкрадывает, уступая его за столь небольшую цену. Определённо старый пройдоха догадывался, что Карл не так уж стеснён в средствах. И да, бывший школяр-неудачник теперь, не торгуясь, мог бы заплатить и втрое больше. Легко шиковать чужими деньгами. Но тут в Карле взыграл потомственный мелкий лавочник, и он не уступал и фартинга в отчаянной попытке сбить цену.

Обе стороны вышли из ожесточённой схватки с самодовольным убеждением, что каждый из них надул другого. Арендная плата повысилась, а в подвальчик Карла провели воздушные трубы. После этого, механики привезли вот этот ящик, страшно ругаясь, втянули его по кривой лесенке, установили, подключили трубы, и убыли восвояси, оставив Карлу толстенную книжицу с внушительным названием «Руководство по использованию надлежащим образом, прилагаемая к автомату _нужное_вписать_, изготовленному нашей всемирно известной мастерской автоматов, и являющаяся неотъемлемой принадлежностью вышеназванного автомата. Ахтунг! Прочесть прежде использования. В противном случае мастерская ответственности не несёт, и рассматривать претензии отказывается».

Карл вновь взял в руки «Руководство по использованию надлежащим образом». Машинально пролистал его ещё раз. Здесь была изложена история всемирно известной мастерской, впрочем, в самых общих словах, зато на нескольких страницах. Текст перемежался гравюрами, изображавшими ремесленников за работой в окружении непонятных станков. Карл смутно подозревал, что сии диковинные станки были лишь плодом фантазии гравёра.

Покончив с историей всемирно известной мастерской, и ухитрившись при этом так ничего и не рассказать, «Руководство» наконец переходило к автомату нужное вписать. У Карла зародилось ещё одно смутное сомнение, что на месте слов «нужное вписать» что-то нужное вписать как раз и забыли.

Несколько страниц опять были заняты пространными рассуждениями об игровых автоматах как вершине технической мысли и неразборчивыми гравюрами различных ярмарок, на которых, как следовало из текста, таковые автоматы являлись непременным атрибутом. Тут у Карла не было ни единого возражения, он и сам впервые увидел игровой автомат на ярмарке, и до сих пор помнил то впечатление, которое произвёл механизм для игр на его детское воображение. Вот только художник как раз автоматы изобразить и забыл.