Рэй - страница 9
Играла музыка. Неплохая, с искаженной и непривычной для слуха гармонией Вирранских островов, и какое-то время Тамарис заслушивалась ей, но через минуту мелодия закончилась – пришлось вниманием вернуться за стол.
«Что я здесь делаю?»
Кажется, этот вопрос стал главным за последние три года.
«Что я до сих пор здесь делаю?» Среди этих людей – чужих, неприятных мне и совершенно неинтересных. Ответом служило одно слово: Вальдар.
Она любила его. Скорее, как она сама поняла с течением времени, не его – эдакую совокупность черт характера (многие из которых она, к слову, терпеть не могла), – но его сногсшибательную внешность. Вальдар был высоким и очень привлекательным мужчиной – крепким, зеленоглазым, с красивым (и чуть-чуть орлиным) носом, капризными, но великолепно очерченными губами. В плане внешности она с него млела. Как и с их совместимости в постели – ох, что они устраивали за игрища! И все было бы идеально, если бы ни очкарик, ни дурацкая школа, ни идиоткое мировоззрение, ни желание изменить мир…
А дальше понеслось: «…ни вечная ненавидимая спесь „я тоже учитель, и, значит, я знаю, как лучше“, ни поводок, которым Вальдар был привязан к школе двадцать четыре часа в сутки, ни постоянные фразы „ты же должна меня понимать…“»
В общем, того, что бесило, если начинать счет на пальцах, всегда оказывалось неизменно больше, чем того, что не бесило, но Тами почему-то все еще сидела здесь – за столиком в ресторане, в котором не желала быть.
«Почему я не уйду?»
«А куда?» – спрашивала саму себя. В одиночество? Вот, если бы появился кто-то другой… Или хотя бы просто дуновение свежего ветра, солнечный лучик через облака, хоть что-то, за что она могла бы зацепиться, то Тами моментально протянула бы руку. А там хоть трава не расти!
На ее пальце блестело кольцо – нет, не парное (кто бы сомневался, что Вальдар никогда не подарит настоящее парное после фразы о том, что «супружеский маятник всегда разрушает отношения»). Тьфу, что за дебилизм? Тами знала наверняка: отношения разрушает не маятник, но неуважительное отношение друг к другу. Невнимание, незабота, когда кто-то один ставит себя выше другого, и она совершенно точно знала, кто в их паре тот самый «один».
В общем, кольцо на ее пальце блестело широкое, заморское и с завитушками – по его словам, «кольцо силы».
И к своему стыду ей иногда хотелось выбросить его в урну.
Он всегда, когда «не хотел ее», ложился спать быстро и отстраненно. Снимал с себя одежду, аккуратно вешал ее на стул и бросал короткое: «Я устал».
Сегодня он устал.
Но перед тем, как погасить ночник и повернуться спиной, сообщил:
– На следующей неделе мы с учителем едем в Калтарию.
– Как? А я?
Опять – двадцать пять. Вальдар всегда куда-нибудь ездил именно с «учителем». Не с любимой женщиной (если она вообще когда-нибудь была его любимой женщиной), но с мелкорослым «гуру», который, оказывается, мог показать священные места, дать пояснения великим и могучим природным источникам, позволить своей «правой руке» соединиться с энергетическими потоками через собственное поле.
Тамарис лежала со вкусом болотной тины во рту. Ей даже не хотелось начинать спорить, потому как их последующий диалог она знала наперед с точностью до микрона:
«– Ну, ты же понимаешь, что никто, кроме него, не покажет мне страну во всей ее красе.
– Но мы ведь сами копили на нее деньги?
– Копили. И когда-нибудь съездим.
– Почему не сейчас?
– Потому что сейчас мы едем туда с ним.
– Но почему не втроем? Со мной тоже?»
(Хотя втроем ей никогда не хотелось)
«Потому что ты будешь мешать мне сосредотачиваться», – это, конечно, не прозвучит вслух. Но прозвучит извечное: «Ты же должна понимать».
Вальдар погасил ночник и лег на спину – собрался молиться всем известным ему духам, чтобы те поделились с ним своей силой.
«Лучше бы с ним кто-нибудь умом поделился».
Тами обиженно сжала зубы и тоже повернулась спиной.
И хорошо, что ей ничего не ответили. Потому что, если бы снова прозвучала фраза «ты же должна понять», она бы не сдержалась, развернулась и плюнула ему в лицо: «Да пошел ты!»
(Алиса Кожикина – Мы Так Нереальны)