Ричард Длинные Руки — принц-консорт - страница 25

Я всмотрелся, ух ты, это же колдун, что похитил сестру жены Фальстронга, всматривается в меня несколько насмешливо, он всегда был таким, постоянно иронизировал над своим чувством долга и прочей ерундой с точки зрения любого колдуна.

В странном мягком халате, совсем не колдовско-рабочем, без привычной остроконечной шляпы, а ноги совсем голые, подумать только, совершенно босой.

– Э-э, – прохрипел я, – а где… Берхт?

От его глаз разбежались мелкие лучики морщинки.

– О, какая забота, – произнес он с иронией. – Он с матерью, ваше высочество.

– Похвально, – прохрипел я и попробовал подняться, опираясь на Бобика. Астрида поддержала меня под спину. – Не на дне моря с камнем на шее?

– В нашем доме, – сообщил он. – Где вы уже побывали.

– Ладно, – буркнул я. – А что за шуточки насчет верноподданичества?

– Все совершенно серьезно, – заверил он, но голос оставался ироничным. – Или почти серьезно. Я же покинул Варт Генц и перебрался в Мезину, где вы меня и застали. А Мезина в вашем железном кулаке.

– Не в кулаке, – поправил я, – а под каблуком. Не моим, конечно.

– Да-да, – ответил он, – я слышал о грядущей коронации. Встать можете?

– Давно, – ответил я. – Это я так присел, поразмышлять о высоком возжелалось.

Прямо передо мной посреди зала лежит крупный молодой олень, ну да, я же послал Бобика поймать именно такого. Астрида все-таки поддерживает меня под руку, спазмы холода пробегают по моим внутренностям вверх-вниз, но все реже и слабее.

Я наконец разогнулся полностью, взор уже ясен, оглядел их властно и надменно, как и положено лорду.

– Что с баронессой?

– Астрида ее оглушила, – ответил он с неодобрением. – Вообще-то в целом поступила верно, но как грубо, неэстетично, фи!.. Простой оглоблей, мне за нее стыдно. Колдуньи так не поступают.

Астрида огрызнулась:

– У меня не было времени на заклятия!

– Парочку нужно всегда держать наготове, – заметил он назидательно. – Кроме того, интересно было посмотреть, сколько его высочество может выдержать еще, прежде чем, так сказать…

Я оглянулся, под стеной лежит что-то накрытое сорванным с нее широким гобеленом. Судя по очертаниям, женское тело, вон даже торчит кончик женской туфли.

Хрейдмар придержал меня за плечо.

– Не стоит, ваше высочество.

– Она умерла?

– Нет, но смотреть на нее сейчас не стоит.

– Настолько… страшна?

– Ужасна, – уточнил он любезно. – Что вы последнее помните?

Я пробормотал:

– Стало жарко, очень жарко. Ее синие глаза вдруг начали быстро краснеть… И лицо… тоже…

– У вас хорошая защита, – сказал он одобрительно. – Когда Астрида вбежала к вам, вы дымились, просто как сырой дуб на углях!.. Кожа на вас почти вся сгорела, как Астрида говорит, хотя мне в такое трудно поверить… Нет-нет, в это верю, но вы остались живы и… я бы не сказал, что моего умения хватило так быстро заживить ваши раны. Остается предположить…

Я покачал головой.

– Не надо. Не при детях.

Он покосился на Астриду, на губах снова проступила улыбка.

– Я сразу тогда понял, что вы что-то замыслили, но не хотите делать это явно… Это был телетаст?.. Энтоденция?

Я покачал головой.

– Давайте подумаем, что делать с баронессой.

– Да, – сказал он, – конечно… только нам хотелось бы понять, что случилось.

Я сказал угрюмо:

– А того, что увидела Астрида, мало?

Он покачал головой.

– Она вбежала вон в ту дверь. Баронесса к ней стояла спиной, мне Астрида успела сказать, что баронесса кричала на вас, как будто вы ее сильно обидели… Очень сильно обидели!

– А я горел, – сказал я, – да? И если бы вы не успели, от меня осталась бы горстка пепла.

– Верно.

– Чистая душа, – сказал я, – вот что значит жениться по любви… Нет, выходить замуж по любви. Хотя, возможно, барон тоже по любви, иначе почему баронесса так резко?..

– За что она его?

– Не сумел удержаться, – ответил я, – чтобы не поиметь новую служанку. Я говорил с ее младшей сестричкой… Это такая штучка, что еще годик, и уже никто из мужчин ей не откажет. А она будет из них веревки вить… В общем, баронесса либо сама узнала, либо барон повинился… это неважно. Она пришла в такую ярость, что… в общем, в ней пробудилось настоящее женское бешенство, дикое, как у всех женщин в глубине их темных душ, испепеляющее… в прямом смысле слова. Ну, в этом больше Астрида специалист, она тоже еще та зверюка.