Рихард Зорге. Джеймс Бонд советской разведки - страница 10

Во Франкфурте Рихард вместе с Герлахом, с которым удалось сохранить хорошие отношения, стал одним из основателей Общества социологических исследований и получил место преподавателя в институте социологии. Директором института должен был стать профессор Герлах, но он умер в 1923 году. В том же институте получила работу и Кристина, а вскоре институт социологии был присоединен к Франкфуртскому университету. Там Рихард обрел те научные связи, которые очень пригодились ему в Токио.

В парке возле богатого особняка Рихард и Кристина сняли конюшню с жилым помещением для конюхов и переделали жилую часть в симпатичный домик. Художник из числа друзей Зорге занялся оформлением комнат, покрасив одну в красный, другую в желтый, а третью — в голубой цвет.

Рихард Зорге с собакой

Кристина вспоминала: "Он любил кошек и собак и играл с ними, как мальчишка. Не будучи особенно разборчивым в еде, он, тем не менее, с удовольствием готовил. Его меню было не очень обширным, однако, определенно, больше моего… Если блин разваливался, он мрачнел. Его не утешало даже, если я называла бесформенное произведение его кулинарного искусства королевским блюдом…"

Тогда же Зорге начал писать социологические статьи на современном материале, нередко предугадывая ход развития событий.

Зорге заведовал партийной кассой Франкфуртской организации, вел картотеку членов учета и являлся связным между Франкфуртом и Берлином. После поражения Гамбургского восстания, когда руководи гелям КПГ пришлось перейти на нелегальное положение, Рихард продолжал работать курьером, обеспечивая связь ЦК с Северо-Западом.

В мае 1924 года во Франкфурте прошел подпольный съезд КПГ, на который приехала советская делегация в составе Осина Пятницкого, Дмитрия Мануильского, Отто Куусинена и Соломона Лозовского. Зорге обеспечивал их безопасность и близко сошелся с членами делегации. Во Франкфурте как раз проходила крупная выставка, было много приезжих, так что на делегатов съезда никто не обращал внимания.

В тюрьме Зорге вспоминал: "Поскольку я занимался тайными связями партии, то было неудивительно, что на коммунистическом съезде, прошедшем во Франкфурте-на-Майне в 1924 году, меня выбрали для обеспечения охраны делегатов советской коммунистической партии, которые представляли Коминтерн и прибыли в страну нелегально… Конечно, мои отношения с делегатами Коминтерна были очень близкими, и они с каждым днем становились все более дружескими. На заключительном заседании они попросили меня приехать в штаб-квартиру Коминтерна в Москву, чтобы поработать там".

А вот его более ранние воспоминания, относящиеся к октябрю 1924 года: "Уже в середине августа меня спрашивали: готов ли я работать в Москве? И, хотя я сразу ответил, что смогу быть в Москве в начале октября, с тех пор я ничего не слышал от Москвы. Разумеется, сейчас я волнуюсь о том, что, возможно, что-то не в порядке, может быть, существуют какие-то возражения против меня как личности, либо ответ просто потерялся. Короче говоря, я каждый день жду сообщения об этом, так как скоро я получу паспорт, есть и другие причины, беспокоящие меня. Например, относительно работы, так как уже полтора года я не являюсь партийным работником… Конечно, это не самое страшное, но все же это усиливает неясности в отношении меня… Исходя из этого, прошу вас еще раз, так как никакие попытки получить ответ из немецкого центра не возымели действия, приложить все усилия, чтобы я получил ответ относительно моего переезда в Москву и чтобы все решилось для меня в хорошую сторону…"

Зорге так охарактеризовал своих учителей в Коминтерне: "О своих встречах с такими влиятельными деятелями Коминтерна, как Пятницкий, Мануильский и Куусинен, после моего перехода из Коминтерна в другую московскую организацию я могу дать следующее объяснение. Эти люди были моими давними коллегами и старыми друзьями. Они поручились за меня и были моими учителями в области коммунистического движения. Они поручились также за меня, когда меня назначали на работу по линии Центрального комитета Советской коммунистической партии, и они же были поручителями при моем вступлении в партию. Эти люди обладали большим международным опытом в области революционного движения. Поэтому они давали мне советы по различным вопросам и после того, как я покинул Коминтерн (после моего ухода из Коминтерна я встречался только с этими лицами). Кроме того, они были не только известными деятелями Коминтерна, но и членами Центрального комитета Советской коммунистической партии".