Рикошет профессора Михаэля - страница 2

  Михаэль встал и направился к дому. Он ведь тоже оставляет свои идеи в мире, скорее сливая, как забродившее вино, свои жалкие додумки в банку таких же застоявшихся, никому не интересных идей. Просто потому, что он не обладает даром божьим, которым наделен Винсент. Михаэль испытал сильный прилив ревности. Есть же люди, способные получать идеи из абстрактной реальности мира идей. Они видят летающие молнии злых идей, они вдыхают их носом и пожирают их заживо своими огромными ртами, чтобы вернуть идеи в мир. Это зло, в очередной раз убеждал себя Михаэль.

  Винсент уже видел башенки своего дома, уже мог различить стрелки часов на колокольне. Они возвращают идеи в обыденный мир, идеи, которые были повинны в смерти их создателей. Бог выпрямился и постучал в дверь прислуги. Огромный китаец моментально отворил и почтительно отошел в сторону. Бог поклонился и прошел в глубь дома, последовав на крик, доносившийся из кабинета Винсента на втором этаже.

  Михаэль дрожал. Они имеют возможность повернуть время вспять, изрыгнуть идеи, граничащие на бритве зла и невежества, они охватывают сердца неподготовленных кровопийц, сжимают их умы, они давятся спокойной жизнью, они мучают себя и своих подопечных, они уже и не способны перейти в тот, следующий, загробный, мир. Это идеи убивают нас изнутри. Чужие идеи, специально оставленные королем смерти, как ловушки в лесу.

  Камилия тихо постучала. За хлипкой дверью послышались шаги старого слуги. Но люди не живут зазря. Отнюдь. Мы воплощаем идеи. Идеи, ад мирской. Единственное настоящее зло в этом мире, способное разрушить все живое силой мысли. Они врываются в наш укромный райский уголок, создавая планеты и шары; правду и законы; лица и красоту; желание и знание; семьи и автомобили. Их нужно собрать в огромный купол Тьмы и пустить в море, заткнув им уши, рты и глаза.

  Дьявол достал небольшую опасную бритву из кармана пальто и провел лезвием по пальцу. Бритва легко разрезала его плоть, обнажив мрачную тишину. Дверь в дом была открыта нараспашку и он вошел, на ходу снимая капюшон.

  Они должны смешаться с илом, смешаться с течением. Смешаться с историей. Они зло. Их мысли, их идеи. Их возможность общаться с миром идей, их коммуникации с миром потерянных душ, то чему он так долго завидовал - является гибелью. Их воззрения и убеждения. Все это нам чуждо. Все это искусственно, все это зло. Михаэль завернул свой кулак в белый платок и сильно ударил. Посыпались брызги стекла, Михаэль, не в силах ждать результатов от заторможенной силы тяжести влез внутрь, порезав себе руки об остроконечную оконную бритву.

  Все это не наше. Нам не нужно знание, ибо мы верим. Наша вера должна быть непоколебимой. Мы верим вне зависимости от их поползновений, от их жалких атак на наши святыни - мы презираем их идеи, мы объединимся, мы разрушим их, мы снесем их храмы, снесем их убогие научно-религиозные взгляды. Стражники идей. Мы защитники добра. Последний барьер, за которым нас ждет бесконечный просвет злых идей, идей, неминуемо приводящих к краху человечества.

  Винсент ждал. Скоро все будет закончено. Он уже понял, что все это уже происходило много раз, и этот, возможно, ничем не отличается от предыдущих или последующих. Шорох бумаг на его столе мог означать только одно - они уже здесь.

  Дьявол бодро подошел к лестнице в кабинет Винсента. Он услышал громкий хлопок. Похоже, все идет по плану. Михаэль кинулся в кабинет Винсента, перепрыгивая через ветхие ступеньки скрипучей лестницы. Он уже надавил на ручку двери, когда его оглушил выстрел. Михаэль распахнул дверь и увидел труп Камилии.

  Винсент сидел в противоположном углу комнаты, склонив голову. Он поднял глаза. "Это вы, профессор! Да, я ждал вас. Мне очень жаль. Я ничего не мог сделать. Она все знала, мы все всё знали с самого начала. Вы пришли убить меня, не так ли?".

  Михаэль вошел в кабинет и взглянул на растущее пятно крови, медленно расползающееся под трупом Камилии. "Винсент... Я должен это сделать. Мне очень трудно. Очень трудно, понимаете? Я ведь никогда никого не убивал. Но я просто обязан. Ведь Вы бы никогда не оставили эту дурную затею".