Рима отвечает на вопросы - страница 49

Так и хочется к этому названию добавить: «нынче здесь — завтра там». И действительно, нынче — на одном берегу, завтра — на другом.

...Возвращается как-то один машинист из очередной поездки по железной дороге и говорит сынишке:

— Ну и ну! Представляешь, проехал на поезде по морю. Куда ни глянь, волны ходят, рыбки плещутся, корабли снуют, а я всей этой красотой любуюсь не из иллюминатора каюты, а из окошка... тепловозной кабины.

— Поездом по морю плыл?! — удивляется малыш.— Так не бывает.

— Да нет, сынок, бывает. Сам посуди. Поручили мне вести товарный состав с грузовиками, которые из Закавказья, из грузинского города Кутаиси, с тамошнего автозавода, следуют через столицу Азербайджана город Баку, затем через Каспий в туркменский город Ашхабад. «Ну,— думаю,— довезу состав до Баку, который, как известно из географии, стоит на самом берегу Каспийского моря, дождусь, пока автомобили перегрузят с железнодорожных платформ на корабль, распрощаюсь с ними и спокойно вернусь домой». Доехал, понимаешь, до Баку, а там мне говорят:

«Слушай, дорогой, готовься в путь».

«Если домой,— отвечаю,— всегда готов».

«Да не домой, а дальше, на ту сторону Каспия, в Красноводск, затем в Ашхабад и тем же путем обратно».

На моем товарняке — на ту сторону Каспия, словно он пароход!

Что,— спрашиваю сына,— похоже на сказочное «жабы по небу летают»? Поезд на воду вступает!.. Тем не менее забрался я в кабину моего тепловоза и... поплыл по морю...

Тут надо сразу оговориться: каспийская водица колес поезда даже не коснулась. И на рельсы ни капельки не попало. Рельсы, надо тебе сказать, были проложены не по зеркалу моря, а по кораблю. Короче, я вместе со всем моим составом вовсе не ехал, я... плыл на железнодорожном пароме, на пароходе-вагоновозе, по палубе которого проложены рельсы.

Ох и красивое, скажу я тебе, судно — этот поездной железнодорожный морской паром! Подошел он к порту, причалил, пришвартовался, рельсы на его корме состыковались с рельсами на берегу, и я по этому пути вкатил туда вагоны с грузом. Когда весь состав разместился на палубе и вагоны были на ней надежно закреплены (море! качка!), когда была закончена посадка пассажиров, раздался протяжный гудок (не мой, тепловозный, а его, теплоходный) и мы медленно отвалили от берега. Вскоре поезд оказался в открытом море.

Плыли мы, плыли и приплыли к противоположному восточному берегу Каспия, в портовый город Красноводск. Корабельные рельсы снова состыковались с рельсами береговыми, красноводскими, и я повел свой состав по обычным сухопутным рельсам на юго-восток, к Ашхабаду, где с нетерпением ожидали мой груз.

Уж давно товарные поезда и поезда пассажирские из Закавказья в Среднюю Азию и из Средней Азии в Закавказье — с зерном и нефтью, с автомобилями и станками, с хлопком и комбайнами — часть пути совершают морем (есть такой же железнодорожный паром и на Черноморье, курсирующий между нашим портом Ильичевск и болгарским Варна). Представляешь, сколько на этом сберегается драгоценного времени и народных денег!

И еще. Сами совершающие эти рейсы железнодорожники в шутку называют себя машинистами-капитанами морских поездов, что вполне соответствует действительности.

Когда-то в городе Вене, посреди базарной площади, высилась пожарная каланча. На ней круглые сутки дежурил пожарный в сверкающей каске. Как, бывало, увидит над городом клубы дыма, так не мешкая пишет записку: там-то и там-то пожар! Записку кладет в металлическую коробку и — в трубу, которая тянулась от вершины к подножию каланчи.

...Ребята и теперь стреляют из трубочек-камышинок шариками жеваной бумаги. Дунут посильнее—шарик летит. А у пожарника на каланче взамен шарика — коробка с запиской, вместо трубочки — длиннющая труба. И дуть самому не надо. На это есть машина-воздуходувка. Раз — и записка внизу! Через минуту-другую откормленные кони уже мчат по улицам красные, как огонь, пожарные лестницы и бочки.

Вот какую важную службу на первых же порах сослужил людям воздух, дующий в трубу.

Вскоре ему поручили другую работу. Был пожарником — стал почтальоном.