Римская оргия - страница 14

 - Спасибо. Это правда. Во всяком случае, я уже не та. Есть нечто, что завладело мною безраздельно. Я хочу отомстить.В ее последних словах слышалась такая ожесточенность, что Красс даже вздрогнул.

 "Интересно, так ли она страстна в любви?" Его глаза вновь опустились к ее груди...

 - Я много думала об этом. И пришла к выводу, что лучшая месть - это помощь тебе и твоей армии.

 Красс с интересом взглянул на нее.

 - Я уверена, что битва, в которой он разгромил легионы, - продолжала она, - была выиграна хитростью.

 - Именно так, - подтвердил Красс.

 - Будь в его лагере шпион, Геллий не попался бы в ловушку. Рим нуждается в одном-единственном лазутчике. Я готова взять на себя эту роль.

 - Hо для такой благородной дамы подобная попытка самоубийственна, - возразил Красс. - Как можешь ты сойти за рабыню?

 - Доказательства выжжены у меня на ногах. Ты, без сомнения, слышал, что меня прижгли рабскими клеймами, - с горечью произнесла Клодия.

 Взгляд Красса упал на ее открытые лодыжки, скользнул выше, будто пытаясь точно определить, где именно побывал раскаленный металл.

 - Они убьют тебя, если раскроют, - заметил он.

 - Меня никто не узнает, если я обрежу волосы, оденусь и буду неряшлива, как рабыня. Их убедят мои шрамы. И если они убьют меня, то не раньше, чем я увижу кинжал в его сердце.

 - Ты храбрая женщина, - произнес Красс.

 Он почувствовал легкое разочарование. Хотя если дальнейшая судьба так мало значит для нее, почему бы ей не провести ночь в его постели? Hо ее холодная красота предупреждала любые попытки заигрывания, и он лишь добавил:

 - Я думаю, твой план - полное безумие.

 - Я не отступлю, - парировала Клодия.

 Красс поднялся со своего ложа.

 - Hу если так, - наконец пробормотал он, - было бы глупо отвергнуть твою помощь, несмотря на опасность, которой ты себя подвергаешь.

 Клодия встала. Она не сводила с него глаз в течение всей беседы.

 - И наконец, - сказала она, - я надеюсь, ты не будешь упоминать о моих планах никому, кроме доверенных стражников. Через моих рабов я распущу слух, что уезжаю на север.

 Провожая Клодию до дверей, Красс то и дело бросал косые взгляды на ее слегка колышащиеся груди. Он так и не смог намекнуть ей о последней ночи наслаждения. Возможно, боялся отказа.

 ...Облаченная в грязную тунику, с коротко остриженными, нерасчесанными волосами, Клодия отправилась в путь. Совершенно не постижимым образом эти приготовления, изменившие внешность, только прибавили ее красоте чуточку дикого, лесного очар ования. После долгого и трудного пути она оказалась на территории, занятой повстанцами.

 Когда ее окружили вооруженные люди, она быстро запричитала:

 - Я - рабыня Люция Криспа. Пришла присоединиться к Спартаку.

 - Зачем тебе понадобилось это?

 Слова принадлежали огромному мужчине, косматому, как обезьяна, с большими усами. Он выглядел вожаком.

 - Потому что я ненавижу римских господ, - огрызнулась Клодия. - Я хочу быть свободной.

 - Где у тебя выжжены клейма? - осведомился он.

 - Hа ногах.

 - Где? Покажи-ка.

 Клодия снова повернулась к нему и задрала тунику. Все присутствующие сгрудились вокруг; воздух наполнился цоканьем, причмокиваниями и присвистываниями.

 Вожак оглянулся и приказал своим головорезам расступиться.Клодия медленно поднимала край набедренной повязки и остановилась на миг, дойдя до промежности. Маленькие серповидные отметины темнели на белой коже. Мужчина кивнул. Влажными кончиками пальцев он коснулся отметин. А потом неожиданно просунул руку между ее ног, гладя тонкую ткань, прикрывающую лоно. Клодия судорожно вздохнула. Прикосновение грубых пальцев к чуть прикрытой плоти привело ее в чувство, заставило вспомнить, где она находится, вернуло разуму и телу способность ощущать происходящее.

 Заметив ее реакцию, огромный вожак усмехнулся.Он схватил ее за руки и повернулся к остальным.

 - Слушайте, - сказал он. - Она моя. Я долго искал такую...

 Отряд направился в лагерь, и всю дорогу вожак держал ее за руку. Она не могла поверить, что принадлежит теперь этому головорезу. Лишь через несколько дней Клодия поняла, что ее повелителем в стане гладиаторов оказался один из младших командиров войска Спартака - Марсий, осведомленный о дальнейших планах бунтовщиков.