Ринг - страница 27

Какой человек, товарищ? Через несколько дней выяснилось, что он подрался на улице, сломал человеку челюсть. Исаков, он уже тогда состоял во Всесоюзном тренерском совете, — настоял на дисквалификации Куркина на год. Многие решили, что его принципиальность не более чем стремление убрать опасного соперника. Исаков хотел было встретиться с Куркиным, предложить вместе готовиться к первенству следующего года. Хотел, да не сделал. Уехал за границу, затем начал работать в МУРе, забыл.

Куркин на ринг не вернулся. Не появился он и среди зрителей. Скоро о нем забыли все. Был человек — и нет его. Забыли.

Исаков растерянно посмотрел на себя в зеркало, повернулся к нему спиной. С противоположной стены тоже смотрел Петр Исаков.

Он вышел из тренировочного зала, начались бои, в коридоре почти никого не было. Исаков остановился у стенда с таблицей розыгрыша, не мог сосредоточиться, найти свою фамилию, когда кто-то мягко тронул его за локоть.

— Петр Алексеевич.

Он повернулся, рядом стоял корреспондент «Советского спорта» В. Катушев. Он был человеком с мягкими движениями, тихим, вкрадчивым голосом и осторожной, извиняющейся улыбкой.

Исаков, молча, чуть наклонил голову,

— Вы будете сегодня выступать? — Катушев теребил футляр фотоаппарата, решая, открывать его или нет. — Не скрою, ваше возвращение на ринг меня потрясло. Вы отчаянно смелы, раз решили на собственном примере доказать правоту своей теории.

Исаков удержался, не спросил, о какой теории именно идет речь. Хотел было откровенно признаться, что не спортивные цели преследует он сегодня. Начал даже подбирать слова, но В. Катушева как будто не интересовало мнение собеседника.

— Вы не можете обижаться, Петр Алексеевич, я объективно отмечаю ваш опыт и мужество.

— Я всегда не сомневался в вашей объективности и высоком понимании спорта, — Исаков поклонился и пошел в зал.

Оглядев места участников, он подошел к Пухову, тронул за плечо и указал на выход. Когда тот подошел, Исаков объяснил, что просит не спускать глаз с Куркина. Ненавязчиво преследовать его везде: в холле, у буфета, даже в туалете. Любыми средствами задержать его до конца соревнований.

— Сделаем, — ответил Пухов. Исаков видел, как он и Седов, поднявшись со своих мест, сели рядом с Куркиным.

Следующий бой легковесов знатоки, видимо, считали неинтересным, так как многие вышли в коридор. Куркин, Седов и Пухов направились в курительную, здесь и нашел их Исаков.

— Привет, Иван, — сказал он Куркину, словно они лишь вчера расстались.

— Ребята, это же сам Исаков, — Куркин поклонился. Был он все так же кряжист и сутуловат, так же тяжелые веки прикрывали глаза.

Исаков старался в них не смотреть. Не ответив на выпад Куркина, взяв у Пухова сигарету, он стал расспрашивать о Смирнове. Боксеры хвалили молодого коллегу. Куркин слушал молча, неожиданно перебил:

— Слышал я, что Смирнов вчера пил пиво, — заметив недоумение Пухова и Седова, пояснил: — Не положено боксеру выпивать. — Куркин тяжело повернулся к Исакову: — Может, снимешь его с соревнования? Зачем тебе нужен такой тяжелый противник?

Исаков, не поднимая глаз, скользил взглядом по широкой спине Куркина.

— Я ведь не боксировать пришел, Иван, — оправдываясь, ответил Исаков. — У меня сегодня один человек деньги занял, я зашел должок получить. — Он совсем опустил голову, сосредоточенно разглядывая ботинки.

— Снимаешься! — Куркин довольно хохотнул. — Всегда трусоват был, показуха одна.

Исаков жестом остановил пытавшегося вмешаться Пухова.

— Говорю, один человек деньги занял. Боюсь, не отдаст, — Исаков поднял голову, уперся взглядом в глаза Куркина. — Взял в двенадцать часов семь минут триста сорок семь рублей семьдесят пять копеек, — они смотрели друг другу в глаза, не отрываясь. Противоестествен был этот долгий взгляд в упор. По лицу Исакова медленно расплывалась улыбка: — Может, он отдаст триста сорок семь рублей семьдесят пять копеек?

Куркин провел ладонью по лицу, откашлялся, сплюнул в угол.

— Раз твоего боя не будет, я пойду, пожалуй. Жалко, — он деланно засмеялся. — Представляю это зрелище!

— Почему не будет? — лениво протянул Исаков. — Рано еще, придет время, переоденусь.