Риск - страница 4
Логан Беннетт...
Его номер прилагался к имени, и, конечно же, он из ФБР. Когда мой взгляд снова поднимается, он
опирается на руль, наблюдая за мной. Окно мистера Высокомерие опущено, и он выглядит
раздраженным.
‒ Позвони мне, ‒ говорит Логан, ухмыляясь, прежде чем отъехать от тротуара.
Реальность ‒ всего лишь иллюзия, хотя и очень стойкая. Это сказал Альберт Эйнштейн.
Мой отец всегда цитировал Эйнштейна, как способ объяснить жизнь, когда мы изо всех сил
пытались понять его. Я помню, как он повторял его изречения, когда наши жизни развалились. Он
причинял боль худшим образом, но старался изо всех сил успокоить нас.
C.Т. Эбби — «Риск» / Dark Eternity of Translations Эйнштейн не помогает мне понять, как же просто меня прочитать. Или насколько уязвимой и
беззащитной я чувствую себя в этот момент.
Мой телефон вибрирует в руке, и я смотрю вниз, видя напоминание, которое я установила.
Мне нужно быть собранной. Мне необходимо быть хладнокровной. Пустяк мог пробить брешь, когда мне нужно выполнить план, над которым я слишком долго работала.
Отбросив остаточную слабость, я резко вдыхаю и иду к своей машине. Я проезжаю пятнадцать
миль. Нахожу дом, который мне нужен, но проезжаю мимо. Я паркуюсь в заброшенном сарае, прежде
чем надеть перчатки, костюм и тяжелые мужские ботинки. Я также привязываю рюкзаки, утяжеленные
камнями... Один ‒ к спине, другой – на груди.
Стараясь оставаться незамеченной, я подхожу к дому, открываю дверь и молча снимаю рюкзаки, осторожно положив их на стул.
В моем кошельке есть все, что мне нужно, поэтому я держу его при себе. Затем в ход идут
тяжелые ботинки, и я молча помещаю их поверх своего рюкзака.
Движение наверху привлекает мое внимание, и я медленно пробираюсь к лестнице, стараясь, чтобы мои шаги были легкими и бесшумными. Я изучала пол в течение месяца, чтобы знать каждое
место, которое может скрипнуть.
Я знаю его режим дня лучше, чем собственный. Точно также как знаю, что через пять минут
польется вода.
И, разумеется, старые трубы гудят, когда вода начинает поступать в них. Это сигнал для меня. Я
поднимаюсь по лестнице, игнорируя скрип, потому что он не может слышать этот звук при таком
громком душе.
Когда я добираюсь до его комнаты, мой взгляд падает на кровать. Я знаю, что он живет один, но
всегда беспокоюсь о том, чтобы не столкнуться со случайной женщиной. Я наблюдала за камерами со
своего телефона, и они показали отсутствие гостей, но это все еще та мысль, которая всегда тревожит
меня.
Я с облегчением выдыхаю, когда не замечаю следов чужого пребывания. Только Бен и его
обычный грязный дом.
Душ выключается, и я уже готова и на позиции. Жизнь была бы проще, если бы я могла
использовать электрошокер или седативные. Правда.
Как только он проходит с полотенцем вокруг талии мимо меня, мой нож скользит, жестко врезаясь
в его плоть. Вопль пронзает мои уши, и я понимаю, что момент слабости с мистером Профайлером не
повлиял на меня слишком сильно. Как же хорошо звучат эти крики!
Я работала ради этого слишком долго и усердно. Я должна была знать, что один человек не
разрушит мои границы.
Бен падает на пол, крича в агонии, пока сжимает свою ногу. Полотенце сползает, обнажая каждый
дюйм его тела перед моими глазами.
Меня затошнило.
Но ужас в его глазах? Это приносит удовольствие.
‒ Какого черта? Бери все, что хочешь! ‒ кричит он, всхлипывая, когда я приближаюсь, наблюдая
за мной широко открытыми испуганными глазами.
Я получаю удовольствие от его ужаса. Хочу заставить его рыдать гораздо, гораздо дольше.
‒ Все, чего я хочу, чтобы ты знал мое имя, ‒ говорю я тихо, пугающе.
Его глаза расширяются сильнее, и он бледнеет, когда я поднимаю окровавленный нож и пробегаю
пальцем по обратной стороне лезвия.
‒ Прошу, не надо, ‒ умоляет он, проваливая попытку встать.
Он ударит меня, как только получит шанс. Я не настолько глупа, чтобы подходить близко.
Я вытаскиваю провод из заднего кармана и наблюдаю за ним, пока он смотрит на меня.