Рискни ради любви - страница 7

, назад пути нет. Мы должны позаботиться о будущем, а не думать о прошлом. Поэтому не надо больше хмуриться, — продолжала маркиза с деланной веселостью. — Лучше подумай обо всем новом и интересном, что ты сможешь узнать в Англии. Смотри, ты начала брать уроки рисования, съездила в лондонский Тауэр, обучилась новому виду спорта — крикету…

Изабеллы просияла при упоминании крикета.

— Лорд Хэдли сказал, что будет давать нам с Перри уроки бокса, как только вернется из свадебного путешествия, — проговорила она.

— Ну вот, видишь, — улыбнулась Алессандра. — А в Италии маленьких девочек не учат драться кулаками.

— Мне нравится лорд Хэдли, — задумчиво промолвила Изабелла. — Он гораздо приятнее, чем его друг. — Слово «гораздо» она произнесла с ударением.

— Светские мужчины обычно не умеют так хорошо ладить с детьми, как лорд Хэдли, — заметила Алессандра.

Изабелла снова нахмурилась:

— Хэдли никогда не называл меня бесенком! Даже когда я ударила его в грудь крикетной битой и он упал на задницу.

— Возможно, это потому, что ты никогда не называла Хэдли сукиным сыном и сушеной свиньей, — напомнила Алессандра дочери.

И тут она озабоченно нахмурилась. Конечно, она не бросалась такими же словами, однако старалась следить за своей речью лишь в те мгновения, когда Изабелла могла ее услышать.

— Господи, откуда ты только берешь такие выражения?

— Да я же говорила тебе: от Марко, — ответила Изабелла с улыбкой. — Он знает множество ругательств. Даже на Перри они производят впечатление! Вот, например, одно ругательство о косоглазой потаскухе…

— Довольно! — прервала ее мать, решив непременно попросить кузена держать язык за зубами, когда он общается с детьми. — Слава Богу, впереди нас ждет долгое путешествие. Поэтому что, юная леди, вам надо очень многое узнать о том, как подобает себя вести в английском обществе.

— Merde[2]! — Подбородок Изабеллы упрямо выдвинулся вперед. — Перри говорит, что так по-французски называют…

Алессандра зажала рот дочери рукой. Как ни противно ей было признавать это, Черный Джек Пирсон, похоже, был прав, когда говорил, что рот Изабеллы следовало бы хорошенько вымыть с мылом.

— Я знаю, что означает это слово, — сказала она. — Еще одно неприличное выражение — и ты будешь всю дорогу в Лондон полоскать рот мыльной водой, пуская пузыри.

По щеке Изабеллы скатилась слеза.

— Ненавижу Лондон, — прошептала девочка.

— Тогда ты должна обрадоваться, узнав, что там мы пробудем совсем недолго, а затем поедем в Бат, — объявила маркиза.

С этими словами они отправились в путь.

— Вы уже были на Харли-стрит, где открыта выставка последних произведений мистера Тернера, лорд Джеймс?

Герр Герхард Лутц добавил еще немного краски на палитру и капнул туда же несколько капель воды.

Джек покачал головой.

— У меня еще не было возможности посетить ее, — сказал он. — Я вернулся в город только вчера вечером.

— Считайте это одним из заданий на следующий урок, — сказал учитель рисования.

В дополнение к занятиям в Королевской академии Лутц давал частные уроки нескольким одаренным ученикам в своей студии. Джек был одним из них, однако порой — как, например, сейчас — он не мог понять, что стало причиной выбора герра Лутца: то ли одаренность, то ли его семейный титул. На его взгляд, его последние работы были весьма неудачными и он почти не продвинулся вперед. Глядя на них, можно было подумать, что он пишет левой ногой.

— Его последняя работа иллюстрирует новую школу мышления, новый взгляд на природу, — продолжал Лутц.

Джек скривил губы:

— Вы намекаете на то, что я всего лишь жалкий ремесленник, который придерживается прошловекового стиля?

Губы молчаливого швейцарца тронула легкая улыбка.

— Вовсе нет, — покачал он головой. — Я считаю вас многообещающим художником, вы готовы постигать новое, иначе я не взял бы вас в ученики. Но я бы хотел, чтобы, совершенствуя свое мастерство, вы старались бы делать свои произведения… — Лутц замолчал, подбирая подходящее слово. — Более выразительными, — договорил он.

— Выразительными… — эхом отозвался Джек со стоическим выражением лица. — Возможно, на меня повлияли годы военной подготовки, но мне кажется, что это не в моем духе. Нам вбили в головы, что солдаты не должны много думать, когда что-то делают.