Рискнувший - страница 8

— Потому что Майкл...

— Кто такой Майкл?

— Доктор мальца.

— Я думал, его зовут доктор Флинн, — Дин выглядит смущенным.

— Зовут. Его имя Майкл…

— Почему ты называешь моего доктора по имени?

— Почему ты задаешь так много вопросов?

Меня окатывает внезапной волной истощения, и я зеваю.

— Потому что ему пятнадцать, Люк.

Неужели я единственная, кто думает, что легкий сон станет отличной идеей прямо сейчас?

— Но скажу, что здесь я на стороне мальца. Почему ты называешь его доктора по имени?

— Мы работали вместе в прошлом.

Ответ есть, чего не скажешь по его вниманию, которое сосредоточено на полу.

Язнаю этот признак! Я знаю этот взгляд!

— Ты спал с доктором мальца?

— Ты натянул моего доктора? — на лице Дина появляется веселость.

— Нет. Нет! — Он прочищает горло, глядя на нас обоих. — Я... я не обязан объясняться.

— Тогда я собираюсь предположить, что ты врешь и натянул моего доктора, как барабан на рок-концерте.

Открываю рот, чтобы отругать его, когда Люк отрезает:

— За речью следи…

— Ругательств не было. Просто красочное выражение.

— Говоришь словами моей сестры, — Люк медленно качает головой.

— Тетя Эрин — мудрая женщина.

Не... даже не запоминайте то, что он только что сказал.

— Я не НАТЯГИВАЛ твоего доктора, малец. Я был... определенно заинтересован. Он нет. Конец истории.

— Вот почему ты выглядел, как ходячая реклама «Ральфа Лорена» (прим. пер. — американский модельер), перед этим приемом. Хотел показать ему, что он упустил? — Мое хихиканье заставляет Дина подавиться смешком вместе со мной.

— Ты такая же, как и твой сын, ты это знаешь?

Я мягко улыбаюсь на такое определение.

Конечно, если я смогу привыкнуть к тому, чтобы Дин называл меня так, идея о том, что маленький человечек, который появится из меня и будет меня так называть, не должна волновать меня, так ведь?

— Послушай, мне нравится красиво одеваться. Вот и все, — утверждает он. — Кроме того, мы с Майклом просто друзья.

— Такие «просто друзья», как ты и дядя Стюарт? — дразнит малец, и мне хочется его похвалить.

Он действительно точно подметил, не так ли?

— С каких это пор ты называешь его дядей Стюартом? Ты едва ли его видишь, — раздражение Люка начинает окрашивать его щеки.

— Я постоянно его вижу, — смятение Дина снова появляется. — Они с дядей Си Джеем лучшие друзья.

В глазах Люка вспыхивает ревность и дискомфорт, прежде чем он смотрит на потолок, бормоча:

— Не напоминай.

Вам не кажется, что вы что-то упускаете, потому что мне — да.

С любопытством спрашиваю:

— Откуда ты знаешь, что они лучшие друзья?

— Они много зависают вместе. — На его невинный ответ он получает презрительное хмыканье от Люка. Дин скрещивает руки на груди. — От этого тебе не сидится на месте в последнее время? Думаешь, дядя Си Джей и дядя Стюарт обманывают?

Люк начинает:

— Малец...

— Это же, бл*дь, невероятно! — Его накрывает приступ истерического смеха.

— За речью следи, — бормочу я, не уверенная, услышит ли он меня из-за своего веселья.

Выражение на лице Люка меняется от раздраженного до смущенного — такая редкость.

На самом деле, такая редкость, что думаю, нужно это сфотографировать. Повесить в рамочку в коридоре. Нам нужно запомнить этот момент прямо сейчас, потому что Люк Харт не смущается. И буду откровенной, Эрин тоже. Не знаю, как им обоим удалось перестроить свои организмы, чтобы исключить этот ген, но, блин, это удобный трюк. В старшей школе один из спортсменов подумал, что было бы смешно спрятать всю одежду Люка, когда тот был в душе, думая, что ему будет слишком стыдно делать что-либо, кроме как умолять вернуть одежду. Люк вышел из раздевалки и пошел по коридору только с полотенцем, едва висящем на его талии, к своему шкафчику, где он хранил дополнительную футболку. Я только что вышла из класса математики, когда увидела все воочию. Излишне говорить, что каждое сердце в груди учениц было разбито в тот день, когда они узнали, что он играл в той же лиге, что и они.

Когда его смех прекращается, Дин произносит:

— Ты знаешь, что это безумие, правда ведь? — Когда Люк не отвечает, Дин разъясняет: — Дядя Си Джей — не гей. Типа вообще. Не проси меня объяснять, откуда я это знаю, иначе меня посадят под домашний арест без права выходить куда-либо без присмотра до конца жизни.