Рискованное путешествие - страница 13

— Неужели вы не нашли ничего лучше, чем торчать в незнакомом месте и привлекать к себе внимание? — язвительно и сурово спросил он. — Но если это действительно было вашей целью, то вы пошли правильным путем!

Карин обернулась и воззрилась на Кента широко распахнутыми удивленными глазами, которые казались голубыми от легких голубоватых теней, положенных на веки, и яркого бирюзового костюма из хлопка. Длинные, темные, позолоченные на кончиках ресницы девушки смущенно дрогнули. Из-под широких полей шляпы из белой соломки спадали на плечи шелковистые рыжие кудри. Взгляды прохожих с удовольствием останавливались на изящно очерченном девичьем лице с нежным румянцем.

Но взгляд Кента Уиллоугби излучал не удовольствие, а леденящий душу укор, и невольно Карин стала запинаться.

— Р-разве я делаю что-то невероятно неприличное? Мне не приходило в голову, что я могу стать причиной задержки уличного дви…

— Никого и ничего вы не задерживаете! Просто у вас такой вид, что в любой момент к вам могут пристать — во всяком случае, могли, пока я не присоединился к вам!

Карин испуганно огляделась и густо покраснела, заметив пристальные взгляды черных жадных глаз, прикованных к ней. Возможно, по контрасту с ярким солнечным светом внутренность лавочек за дверными проемами казалась зловеще-черной, и белоснежные зубы местных жителей, сверкающие в широких сластолюбивых ухмылках, приобретали тревожащую многозначительность, когда их темнокожие обладатели сливались с этими черными пятнами.

Один джентльмен в феске и полосатом костюме плотоядно облизнул губы, а смуглый малый в лохмотьях буквально пожирал взглядом молоденькую англичанку.

Почувствовав подступившую дурноту, Карин внезапно побледнела.

— Я… я, кажется, понимаю, что вы имеете в виду, — запинаясь, проговорила она.

— Очень рад.

Уиллоугби схватил ее за руку и сразу остановил новенькое такси. Он быстро сказал водителю несколько слов, затем помог девушке забраться внутрь. Он мрачно молчал, не расспрашивая ее о покупках или о том, что интересного ей удалось повидать в городе, не пытаясь выяснить, успела ли она выполнить свою программу пребывания на берегу. Карин же была слишком потрясена случившимся, чтобы заговорить первой, поэтому забилась в уголок на заднем сиденье и только ждала момента, когда они высадятся у пристани.

Но к ее немалому удивлению, водителю, оказывается, была дана инструкция доставить их не к кораблю, а прямо к отелю, где Кент не однажды останавливался и где, по его сведениям, подавался настоящий английский чай.

Карин ничем не выдавала своего недоумения, пока Кент помогал ей выйти из машины и сопровождал ее по лестнице внушительного отеля, и, только очутившись в прохладном вестибюле, робко поинтересовалась:

— Но зачем вы привезли меня сюда?

— Я подумал, что вам хотелось бы выпить чаю. Или мороженого, а может, какого-нибудь прохладительного напитка, если вы предпочтете, — сдержанно, но без каких-либо враждебных ноток сказал он. — Вы ведь еще не привыкли к такой жаркой погоде, к ослепляющей белизне зданий, и вам, вероятно, трудно долго находиться на улице. Вы пытались придумать, куда направиться дальше, когда я вас заметил, или действительно заблудились?

— Заблудилась.

Карин нервно взглянула на него, затем с удовольствием опустилась в кресло, выдвинутое для нее в комнате отдыха, убранной пальмами в больших кадках на мраморном узорчатом полу. Благодаря кондиционеру, в помещении царила прохлада.

— Но я бы нашла дорогу! — поспешно добавила она, увидев его хмуро сдвинутые брови, когда он садился напротив. Она сняла шляпу и тряхнула влажными темно-рыжими кудрями. — В самом деле! Я прекрасно ориентируюсь где бы то ни было, и мне трудно по-настоящему заблудиться!

Он улыбнулся, и Карин показалась себе совсем маленькой и глупой в своем страстном стремлении оправдаться.

— Хотя… должна признаться… я не сознавала, что на меня глазеют, — решилась она сказать, невольно вздрогнув при воспоминании о говорящих взглядах незнакомцев на улице. — Это… это было не очень-то приятно.

— С вашей стороны было чистым легкомыслием отправиться на берег одной, — сурово сказал Кент.