Родина крылья дала - страница 10

Я смотрю на зачехленные брезентом машины, деловито катящие по шоссе, и вдруг понимаю, что рядом со мной едет смерть. И кто знает, возможно, какая-нибудь из этих ракет предназначена для удара по Минску, Борисову, Жодино…

Странное чувство овладевает мною. Я встречаюсь с гражданами ФРГ, рассказываю о моей стране, о моем народе. Мы говорим о мире… И здесь же вижу эти ракеты…

Миролюбивая общественность Западной Европы не напрасно выступает против размещения подобного оружия на своей территории. Пусковую кнопку нажмут американские вояки, а ответный удар придется по тем, кто приютил эту смерть, кто позволил ей прятаться в своих лесах.

Неужели граждане ФРГ не понимают этого? Нет, понимают, и понимают многие. Один из них, Дитрих Китнер, писатель и артист, в своих своеобразных концертах-выступлениях раскрывает соотечественникам глаза на подлинные цели нахождения американцев на земле ФРГ. Он предупреждает, он взывает к памяти, он убеждает. Дитрих Китнер — коммунист. Ему тяжело. Но ежегодно после его концертов более трехсот человек пополняют ряды компартии Западной Германии.

Колонна осталась позади, водитель снова слился с машиной, а я вернулся в мыслях к прошлому. Вот так, сначала под покровом ночи, а потом и в открытую начинали двигаться колонны вермахта после прихода к власти фашистов.

Потом они прошли и по нашим дорогам. Через мой край шли на Москву отборные колонны фашистских головорезов, разрушая и уничтожая все на своем пути. Они шли через Зачистье, Хотюхово, Игрище, Холоняничи, Приямино, словно язвами, изуродовав воронками и окопами нашу землю.

Шли и через мое Белое.

Белое расположилось вдоль проселочной дороги, которая неторопливо стелется от деревни к деревне, выполняя извечное предназначение всех дорог — соединять людей. Рядом, всего лишь в километре, — второе Белое, но уже Борисовского района. В нем живут русские. Местные люди так и различают: Русское Белое и просто — Белое.

Старожилы Белого, наш сосед дед Артем и моя бабушка Ульяна, рассказывали, что свое название деревня получила из-за белых крыш. Когда-то очень давно здесь вокруг были сплошные болота, примыкавшие с одной стороны к Зеленой пуще, а с другой — к дремучему хвойному лесу, который тянется до теперешнего Березинского заповедника. Среди этого болотного массива был островок добротной земли, на котором и поселились люди, построив первые хаты. Лесу было достаточно, и поэтому крыши домов были покрыты светленькой белой дранкой. Первое, что видели люди, выходя лесными и болотными тропинками на опушку, были белые крыши. Вот так и вошло в жизнь название — Белое.

Другие земляки утверждают, что название деревни пошло от болот, что лежат на восток и на запад от нее. Но какая же может быть связь между болотами и названием деревни? Что на болотах белое? Верно, летом ничего белого там нет. Болото — это царство зелени. А вот весной, когда спадает разлив, все болота от края до края укрывает белый ковер цветов черноголовика.

Те же путники, выходя из Зеленой пущи или поднявшись на холм, который возвышается возле нашей деревни, видели тогда ее в белом венке, по которому важно прохаживались белые аисты. Белая округа, белые крыши… Так и пошло — Белое.

Кто из земляков прав — сейчас трудно судить, но название деревне дано верное. В наших местах (это сохранилось еще от старославянского языка) слово «белое» нередко употребляют в смысле «чистое». И надо отметить, что в деревне жил и живет народ с чистой душой, трудолюбивый, честный, справедливый. В округе идет добрая слава о белъцах, как о людях бескорыстных, отзывчивых, участливых к беде других. И пролегли к Белому дороги из окрестных деревень, а из Белого — к ним.

Дороги… Кто скажет, где начало и где конец проселочной дороги? Мне кажется, дороги эти бесконечны и вечны. Они манили меня, босоногого мальчугана, на простор. Сколько помню, постоянно жило во мне желание узнать: а что там дальше, за горизонтом?

Мои первые проселочные дороги вели к Корнюшиному застенку (так у нас называют хутора), Игрищу, а далее через многие деревни, леса, перелески — к легендарному партизанскому озеру Палик. Хотелось своими глазами увидеть места былых боев, места, где жили и боролись непокоренные земляки. Я сколачивал из деревенских мальчишек и девчонок команду смелых, и мы отправлялись в походы. Пусть мы ни разу не дошли до тех мест, но сердце и сознание были там.