Родина зовет - страница 10

Немцы в ответ обрушили на нас сотни снарядов… [24]

Около шести часов вечера наблюдавший у перископа сержант Торощин доложил:

- Товарищ лейтенант, немцы идут в атаку.

Я взглянул в перископ и увидел лавину темно-зеленых мундиров. Это шли не отдельные блокирующие группы, а наступающие цепи. Подаю команду:

- Приготовиться к бою!

Да, мы понимали, что это - последняя атака, которую нам придется отражать. Каждый отлично знал и то, что отразить ее одни мы не в силах.

Войдя в средний тамбур, откуда меня было слышно во всех уголках дота, я обратился к курсантам:

- Товарищи комсомольцы! Будет решающий бой. Нас могут заблокировать. Это вы знайте. Но драться мы будем до последнего дыхания, насколько хватит наших сил.

Дот приготовился к бою.

Немцы заходили с тыла, с флангов. И вот уже, обогнув сооружение, они вышли в лощину, ведущую к соседнему доту.

Начался штурм!

Заработала наша пушка, застрочили пулеметы. Немцы падали, как трава под косой, на смену павшим лезли и лезли новые цепи. От беспрерывной стрельбы циркулирующая вода в пулеметах нагревалась до кипения, стволы раскалились. Газоотсосная система не успевала отсасывать пороховые газы из боевых казематов, дышать становилось трудно, а бой еще только разгорался.

За пулеметом, который обстреливал лощину, сидел сержант Торощин. Немцы метались по лощине как угорелые. Вдруг слышу: пулемет замолк. Вбегаю в каземат. Нечем дышать, Торощин сидит, держась за ручки пулемета, но голова его бессильно свесилась на грудь. Подаю команду:

- Отсосать газы!

Оказывается, ведя непрерывный огонь, Торощин не заметил, что отсоединился газоотсосный шланг и все газы оставались в каземате. Он стрелял до тех пор, пока не потерял сознание.

Быстро подсоединили газоотсосный шланг, привели в чувство Торощина. Пулемет снова застрочил по фашистам. [25]

Немцы наседали с тыла. Вот они уже на крыше дота, с тыльной стороны, наиболее уязвимой.

Глухие удары раздаются над казематом. Все ясно: немцы выбивают чурбан, которым мы заколотили отверстие в перекрытии. Рухнули вниз остатки деревянного кляпа, а вслед за ними на каменный пол хлопнулась шипящая граната. И в ту же секунду сержант Торощин схватил ее и выбросил через отверстие обратно, на крышу дота. Раздался взрыв, до нас донеслись крики немцев.

На несколько минут воцарилась тишина. А затем через трубу в каземат снова посыпались гранаты. Оставаться здесь больше невозможно. Приказываю бойцам перейти во второй каземат и закрыть бронированную дверь. Но дверь закрыть не успели. Едва бойцы покинули каземат, взорвалась граната, и взрывной волной дверь заклинило намертво.

Немцы заложили взрывчатку под стальной колпак, закрывающий отверстие для перископа, и подорвали его. Пришлось покинуть и командирскую рубку.

Во втором каземате находилась пушка, спаренная с пулеметом.

Наводчик Шилов доложил о скопившейся группе немцев и машин на краю села в нашем секторе обстрела. Я приказал открыть по цели беглый огонь. Так как перископа больше не было, наблюдение вели только через прицелы.

К основанию пушки был приделан гильзоотвод, выходивший наружу в противоамбразурный колодец. Немцы заметили его и заложили в него мощный заряд взрывчатки. Произошел сильный взрыв. Меня подбросило к потолку. На несколько секунд я потерял сознание. Очнувшись, заметался по каземату, отыскивая свою фуражку. Потом пришел в себя, усмехнулся: «Хорошо, что голову пока не оторвало!»

Взрывом покоробило пушку с пулеметом. Среди бойцов были убитые и раненые.

Я почувствовал, что теплая кровь течет по моим ногам в сапоги. «Ранило», - промелькнуло в голове. Но о перевязке думать было некогда. Наступили решающие для нас минуты. Фашисты уже подкапывались под дот, чтобы заложить взрывчатку. Сейчас произойдет взрыв, и все… [26]

Оставался третий боевой каземат, где за пулеметом были Михайлов и Иванисов. Их амбразура дышала огнем. Они открывали огонь, когда немцы подходили близко, а иногда стреляли длинными очередями, чтобы доказать врагам, что мы живы и будем еще биться.

В этом же каземате находилась ружейная амбразура, она предназначалась для того, чтобы не допускать врага к дверям дота. Из нее уже несколько часов подряд стрелял курсант Тернов.