Родина зовет - страница 7

А самолеты все шли и шли. Эскадрилья за эскадрильей они появлялись в глубоком предутреннем небе, направляясь в сторону Перемышля и Львова. С интервалом в несколько минут издалека доносились тяжелые глухие удары.

Замаскировавшись на небольшом бугорке возле дота, наш наблюдатель с ручным пулеметом непрерывно следил за воздухом. Он подсчитывал пролетавшие самолеты и передавал через связного, стоящего у двери:

- Семьдесят восемь. Сто двадцать.

Все новые и новые звенья появлялись из-за горизонта, со стороны границы.

- Звено самолетов пикирует на дот, - крикнул наблюдатель, кубарем скатившись с бугорка и влетая в решетчатые двери дота.

И в ту же минуту содрогнулась земля, от сильного удара охнули мощные стены сооружения.

Вслед за первой атакой последовала вторая, третья.

Вступила в бой вражеская артиллерия. Снаряды, ударяясь в железобетон, или разрывались, или, скользнув по поверхности, уходили рикошетом в сторону. Гул и вой от разрывов бомб и снарядов заглушал все. Тяжелое сооружение дрожало и стонало.

Мы были уверены, что даже прямое попадание не пробьет железобетонные стены. Курсанты ждали только команды, чтобы открыть по врагу огонь. Молчали [18] пока и соседние доты. А фашисты продолжали долбить оборонительную линию с воздуха и с земли. Наземная телефонная связь порвалась в первые же минуты бомбежки. Это меня особенно волновало. Что произошло? Как действовать? Какова обстановка в районе? Где сейчас штаб? Подвезут ли еще боеприпасы и продовольствие? Ни на один из этих вопросов ответить было нельзя, не установив связи с командным пунктом. Так кого же послать на связь? Послать почти на верную смерть! Кругом рвутся бомбы и сотни снарядов. Гарнизон нашего дота - четырнадцать комсомольцев, я - кандидат партии. Кого же? Собрав гарнизон на короткое совещание, я обратился к бойцам:

- Товарищи! Обстановка сложная, будем драться до последнего снаряда, до последнего патрона. Родина нам поручила охранять ее рубежи. Отстоим, товарищи?

- Отстоим!

- Главная задача сейчас установить связь с командным пунктом. Выполнять это задание могут только добровольцы. Желающие, поднимите руки.

Все комсомольцы подняли руки. Я послал двоих бойцов пошустрее. С винтовками в руках выскочили они из дота и бросились в траншею, вырытую для подземного кабеля телефонной связи.

Враг усилил артиллерийский огонь. «Найдут ли обрыв? Сумеют ли добраться?» Через некоторое время в командирской рубке раздался низкий протяжный сигнал полевого телефона. Я схватил трубку и с силой прижал к уху ее холодную гладкую поверхность. Связь есть! Молодцы комсомольцы! В трубке послышался голос командира части:

- Началась война. Сейчас в атаку пойдет пехота. Отражайте атаку всеми имеющимися у вас средствами. Командование соседними дотами поручается вам. Действуйте самостоятельно, по обстановке. Связь осуществляйте ракетами: одна белая - все в порядке, белая и зеленая - дот блокирован и вызывает огонь соседнего дота на себя… Вопросы есть?

- Вас понял, - ответил я, - будем стоять на смерть.

- Вам присвоено звание лейтенанта, - продолжал командир части. - Поздравляю!… [19]

Но тут где-то совсем близко разорвалась очередная серия бомб: связь снова порвалась.

Вдруг наступила тишина, странная после адской огневой бури, так неожиданно налетевшей на нас.

В это время из траншеи выскочили двое наших бойцов. Ливень пуль ударил по решетчатой двери дота, но курсанты успели вбежать в сооружение.

- Вижу разведку немцев,-доложил наблюдатель.

Я прильнул к окуляру перископа. По лощине двигались штурмовые группы немецкой пехоты. Солдаты шли в полный рост, прижав к животам автоматы. Они шли уверенно, метр за метром приближаясь к дотам, не рассчитывая встретить сопротивление. Но когда до наступающих групп осталось не более пятидесяти метров, я скомандовал срывающимся от волнения голосом:

- По врагам Родины - огонь!

Заработала скорострельная пушка, три пулемета будто стальными лезвиями срезали первые шеренги немцев. Остальные, смешав ряды, повернули обратно…

Первая атака была отбита. Лощина опустела. Только убитые, очень много убитых осталось на ней.