Родители и дети - страница 2

стр.

- Конечно нет! Никто в здравом уме не способен сердиться на тебя, - ответил Рон, влюблено глядя на нее. Он поцеловал ее, но тут же отстранился.

- Не будем терять времени, - быстро сказал он. – Ты помнишь заклинание?

- Да, - Гермиона продемонстрировала ему бумагу с контрзаклятьем.

Она быстро обежала дом родителей, проверяя, все ли в порядке, а потом они снова встали перед камином.

- Иди первая, - сказал Гермионе Рон.

- А ты?

- Я после тебя, - видя, что Гермиона колеблется, Рон поторопил ее. – Ну же, иди!

Гермиона, не отрывая от него взгляда, шагнула в камин и исчезла в зеленом пламени.


========== Глава 2 ==========


Гостиная Вендела и Моники Уилкинс была обставлена так же, как в доме мистера и миссис Грейнджер. Стараясь не производить лишнего шума, Гермиона аккуратно поднялась с пола, едва не задев рукой хрупкую вазочку, стоящую на столике прямо перед камином. Что-то ей подсказывало, что Рон не минует это препятствие так же успешно. Но не успела она что-то сделать, как в камине полыхнуло зеленое пламя, ногами вперед на ковер вылетел Рон и, конечно, врезался в столик. Вазочка не выдержала удара, слетела со стола и разбилась с громким звоном.

- Ах ты, дементорская морда! – громко выругался он, вставая на ноги.

- Тише! – шикнула Гермиона, но было поздно. Из двери рядом выбежал ее отец, за ним семенила мать.

- Что это все значит? Вы что здесь забыли? – в ярости закричал он.

- Простите… - пролепетала Гермиона и подняла волшебную палочку. К несчастью, ей снова придется применить это заклинание?! – И - империо! – дрожащим голосом выкрикнула она.

Ничего не произошло. Хозяева дома, не в силах что-либо сказать, таращились на волшебную палочку. Гермиона беспомощно смотрела на них. Но Рон мгновенно все понял.

- Империо! – твердо сказал он. Родители Гермионы тут же расслабились, с лиц исчез испуг и гнев, уступив место полному спокойствию.

- Я не смогу долго контролировать их! – предупредил он Гермиону. – Быстрее, расколдуй их!

Гермиона дрожащими руками вытащила листок с написанными ее рукой словами. Теперь главное – сосредоточиться… Но перед глазами все плыло.

- Об – обливиэйт редукто! Репаро меморем! – сказала она, взмахнув волшебной палочкой. Снова никакой реакции.

- Обливиэйт редукто! Репаро меморем! – почти истерично выкрикнула она, сотрясаясь от рыданий, которые душили ее изнутри. Не в силах больше их выносить, она опустилась на колени и закрыла лицо руками.

- Гермиона! – Рон потряс ее за плечо, другой рукой держа под прицелом палочки чету Уилкинс. – Да, это сложное заклинание, но ты же самая умная колдунья нашего времени! Сосредоточься…

- Рон, я не могу, - выдавила Гермиона, утирая слезы, которые никак не хотели останавливаться. – Наложи на них заклятие Забвения, умоляю… давай сделаем это в другой раз…

- Ну уж нет! – заявил Рон. – Ты больше не будешь мучиться. Раз пришли, значит, все сделаем. Я все сделаю.

И Рон, направив свою волшебную палочку на родителей Гермионы, непривычно твердым голосом произнес контрзаклятье. Из дула палочки вырвался белый луч и ударил прямо по ним, заставляя терять сознание. Они начали падать друг на друга, но Рон снова взмахнул палочкой и переместил их на диван. Гермиона, пошатываясь, встала на ноги и привалилась к каминной полке.

Отец Гермионы сел и потер лицо руками.

- Где я? Что произошло? – он перевел взгляд на жену, которая поднесла руку ко лбу, и перевел взгляд на дочь. – Гермиона!

Гермиона снова расплакалась и бросилась к родителям.

- Ну все, родная, успокойся, - мама гладила ее по голове. – Объясни, что произошло? Ты колдовала и сделала в доме перепланировку? И зачаровала нас, чтобы мы ничего не заподозрили?

- Н – нет, - ответила Гермиона. Бросив взгляд назад, она встала рядом с Роном. – вы помните Рона Уизли? Я вам о нем рассказывала.

- Да, конечно, - мистер Грейнджер пожал ему руку.

- Мы сейчас все вам объясним, - пообещала Гермиона, усаживаясь в соседнее кресло. Рон пристроился на подлокотнике.

- Прежде всего, я хочу, чтобы вы поняли: я действовала для вашего же блага. Простите меня.

Добродушное любопытство исчезло с лиц родителей, они тут же посерьезнели.