Роковая любовница - страница 2

***

Пирс отсутствовал в течение сорока восьми часов.

Хотела бы я притвориться, что меня это не беспокоило, и если он упадет замертво, у меня все будет хорошо, но это совсем не так. Я ненавидела горько-сладкое чувство внутри, которые отказывалось уходить.

Он был коварным, лживым, подлым мудаком, которого я не могла ненавидеть. Какой бы хреновой ни была ситуация, для нас это казалось нормой. Он исчезал на несколько часов или дней, а затем возвращался, не объясняя, что он делал или где был.

При обычных обстоятельствах ― или обычных для нашего образа жизни ― я была бы первым человеком, которому бы он все рассказал, одной из немногих, кому мужчина доверял достаточно, чтобы раскрыть секреты. Но между нами все было далеко за пределами обычного, и никто из нас не доверял другому.

Пытаясь занять себя, я прочитала каждый журнал, который тут был, дважды ― даже рекламу. Я без пауз посмотрела целый сезон «Друзей» и набивала свое брюхо всем, что выглядело привлекательно. На следующий день всего этого было больше. Я так разозлилась, что полила все растения и вычистила весь дом, чтобы не дать себе сойти с ума.

В ту ночь, когда Пирс так и не появился, мой разум начал придумывать всевозможные тревожные сценарии.

Был ли он с кем-то еще?

Был ли он ранен?

Я не была уверена, почему я вообще спрашивала себя об этом. В том плане, мне ведь все равно, да? Тем не менее, это обеспечило мне беспокойную ночь. Его дом, расположенный в самой чаще леса, не оказал никакого успокаивающего влияния. При каждом небольшом шуме волосы на затылке вставали дыбом. Я заснула в спальне для гостей, потому что без него было неправильно находиться в его комнате.

Перевернувшись на живот, я смотрела на цифровые часы на ночном столике и считала время.

Была полночь.

Он официально пропал на три дня. Злость и что-то похожее на грусть расцвели в моей груди. Каждый день я спрашивала себя об одном и том же и никак не могла придумать ответ.

Почему мне было не все равно?

***

Я проснулась по ощущениям спустя минуту, после того как заснула, от того, что кровать прогнулась с другой стороны.

Я распахнула глаза в панике. Двигалась так быстро, что проехала бы лицом по полу, если бы вокруг меня не обернулись руки.

― Это всего лишь я, Бунтарка.

Пирс прижал меня к груди в почти удушливых объятиях.

Прижимаясь к нему с бьющимся сердцем, я резко вдохнула запах коньяка и сигарного дыма.

― Ты в моем доме. Ты всегда будешь в безопасности со мной, ― пробормотал он, пробегая рукой по моим волосам, прежде чем оттолкнуть.

Он был пьян? Я оглянулась через плечо, но темнота в комнате помешала мне ясно увидеть его лицо. Кровать издала тихий стон, когда он встал. Последовавший за этим мягкий шум был явным признаком того, что он снимал свою одежду.

Когда мои глаза привыкли к темноте, я пристально посмотрел на его затылок, отказываясь смотреть на накаченное тело, которое, как я знала, было спрятано под его дорогими костюмами.

― Что ты делаешь? ― спросила я.

― Ты моя жена. Будешь спать рядом со мной, ― ответил он резко.

Слова были на кончике моего языка, чтобы указать ему, что мы еще не были женаты, и что я спала одна в течение прошлых нескольких ночей, но все, что я действительно хотела, ― это снова заснуть.

В этом не было ничего нового. Неважно, что мы говорили друг другу днем, если он был дома, мы всегда оказывались вместе ночью.

― Не важно, ― вздохнула я, откидывая на спину и перекатываясь на свою сторону.

Секундной позже, Пирс надавил на мою спину и зарылся носом в изгиб моей шеи.

Он определенно был пьян.

Пирс не обнимался. Во всяком случае, не настоящий Пирс ― прошлый Пирс, который обманул меня, позволив думать, что он был порядочным парнем в течение одного или двух дней.

― Ты скучала по мне? ― спросил он, когда молчание затянулось.

Я претворилась, что сплю, побуждая сделать то же самое.

Иди в кровать, Пирс. Ты пьян.

По правде говоря, я была рада, что он был пьян. В противном случае он знал бы, что его маленьких прикосновений было достаточно, чтобы заставить все между моих бедер заныть. Мы не трогали друг друга с тех пор, как выяснилась правда о том, кем он был на самом деле, и моя рука не заменит его ― я уже пробовала.