Романтические сны - страница 33

Но она хочет его. Хочет так страстно, что при одной мысли о нем ее бросает в дрожь и подкашиваются ноги.

Настоящим сумасшествием было то, что она действительно доверяла Люку. Несмотря на его репутацию, она верила, что если он пообещает, что будет любить ее вечно, то никогда не нарушит своей клятвы.

Либ вздохнула. Если бы только Люк верил ей. Если бы не считал пришлой, чужой. Тогда бы никакие разговоры не понадобились. Можно было бы сразу перейти к поцелуям.

Либ столкнулась с ним на другом конце железной скамьи. Люк был весь мокрый от пива. Его темные кудри прилипли ко лбу и шее. Он выжал футболку, и струйки стекли на пыльную землю.

— Фу, — выдохнул Люк, тщетно пытаясь вытереть лицо голой рукой. — Ты тоже, я смотрю, не в лучшей форме, — заметил он, откидывая мокрые волосы с лица.

— Прежде чем садиться в машину, нам не мешало бы окатиться из шланга, — проворчала Либ, чавкая кроссовками.

Люк открыл ей дверцу.

— Немного пива, я думаю, мою машину не испортит.

— Я бы сейчас, что угодно отдала, лишь бы искупаться в пруду, — жалобно протянула Либ, залезая в грузовик.

— Ну так поехали искупаемся. — Люк захлопнул свою дверцу.

— Я никак не могу поверить, что ты выбил три дома.

Люк нажал на газ, и машина послушно выехала со стоянки.

— А я не могу поверить, что после второго удара подающий «Соколов» не сменил тактику. — Люк улыбнулся. — Его броски были великолепны.

Либ вздернула бровь.

— Странно слышать подобные речи от человека, который выбил за сегодняшний день около шестисот очков.

— Ну, скажем, во мне проснулось вдохновение, — пояснил Люк, поворачивая грузовик на Форест-роуд. — Как и у всей команды. Мы проиграли слишком много матчей, и теперь нам нужны только чистые победы. С таким игроком, как ты, в следующем году нам наверняка удастся заполучить почетное знамя чемпионата.

В следующем году?

Либ застыла от удивления.

Люк впервые заговорил о будущем. Все их прежние разговоры касались только прошлого или настоящего, работы или повседневной жизни. Люк никогда не употреблял слова «в следующем году» и «ты» в одном предложении.

Может, он просто оговорился. Может, на самом деле он вовсе так и не думает. Она должна это выяснить.

— В принципе я согласна остаться на первой базе, — начала Либ, стараясь, чтобы голос не выдал ее волнения, — но в школе я всегда играла принимающего. — Либ глубоко вздохнула. — Могу ли я стать принимающим в следующем году?

В следующем году…

Либ показалось, что эти слова повисли в воздухе, словно толстое мокрое одеяло. Но Люк, похоже, ничего не заметил.

— Не знаю, — протянул он. — Тай ловит мяч уже семь лет, но он вечно чертыхается и стонет, что у него ломит спину, когда он наклоняется, так что можешь попытаться. — Он посмотрел на нее и улыбнулся. — Должен признаться, я хочу, чтобы ты играла на первой базе. Но может, в следующем году вы с Таем поменяетесь местами.

Либ готова была расплакаться и рассмеяться одновременно. Люк верит, что она останется в Стерлинге. Он наконец-то понял, что она намерена обосноваться здесь навсегда.

Эмоции захлестнули Либ, но, вместо того, чтобы броситься на шею к Люку, она распахнула дверцу кабины и спрыгнула на землю.

— Кто последний, тот тухлое яйцо, — крикнула Либ и побежала на задний двор.

В небе светила полная луна, озаряя все вокруг серебристым блеском. Ночной ветер холодил кожу. Услышав, что Люк настигает ее, Либ прибавила скорость.

Не сбавляя скорость, Либ вбежала на мостик и, оттолкнувшись, окунулась в прохладную черноту. Усталость этого жаркого дня, пыль и пот исчезли в ночной тишине.

Она вынырнула, разорвав черную гладь, всего в нескольких футах от Люка. Он улыбнулся ей, убирая с глаз мокрые пряди.

— Ты всегда плаваешь в кроссовках? — поинтересовался он.

— Только при полной луне.

Люк подтянулся и запрыгнул на край мостика.

— Луна будет полной только завтра, — заметил он. Он снял кроссовки и швырнул их на другой конец мостика. Затем начал стягивать носки.

Либ продолжала плавать вокруг мостика. В свете луны тело мужчины казалось высеченным из камня, как у греческого атлета, а лицо таким же красивым, как у киноактера. Он вполне мог быть самым красивым человеком в мире.