Ромео и Джульетта - страница 3
В соцветии, внутри прекрасной розы,
Уже готовой лепестки раскрыть
И их отдать светилу всеблагому.
Когда б узнать про всё, то может быть,
Его бы удалось нам излечить!
(Входит Ромео)
БЕНВОЛИО
А вот и сам он, всё такой, как встарь!
Вот и узнаем, в чём его печаль!
МОНТЕККИ
Я бы так бы рад, коль было всё путём!
Попробуй, друг! Давай, жена, идём!
(Монтекки и жена его уходят)
БЕНВОЛИО
Добрейший день, мой ласковый кузен!
РОМЕО
Неужто утро раннее?
БЕНВОЛИО
Уж девять!
РОМЕО
Как тянутся печальные часы!
Как быстро удалился мой отец!
БЕНВОЛИО
Да, он ушёл! Не скажешь ли, Ромео,
Какая грусть длиннит твои часы?
РОМЕО
Та, что несёт коротенькое счастье!
БЕНВОЛИО
Влюблён?
РОМЕО
Напротив!
БЕНВОЛИО
Значит разлюбил?
РОМЕО
Не заслужил взаимности любовной!
БЕНВОЛИО
По виду лишь подобная любовь
Прекрасна и чиста, ну а на деле —
Любовь всегда – мучительная казнь!
РОМЕО
Увы, любовь, что числится слепой,
Находит путь с закрытыми глазами
К любому сердцу – властвовать над ним!
Где мы обедать будем? Что за свара?
Здесь будто люди дрались целый день?
Не говори мне, я и так всё слышал!
Завязано столь много на вражде
И ненависти! И любовь такая!
О грозная, коварная любовь!
О, любящая ненависть! Любая,
Из ничего родившаяся вещь!
О мрачное веселье! Пустота
Раздутого тщеславия! О, хаос
Прекрасных, изначально чётких форм!
О пёрышко свинцовое! И дым,
Искристый дым над пламенем холодным,
Здоровье смерти, бодрствующий сон,
Кто мне ответит на вопрос, что это?
Ведь это всё и есть моя любовь!
Я в ней не вижу никакой отрады!
Признайся мне – тебя я насмешил?
БЕНВОЛИО
О, нет, кузен, скорее в плачь поверг!
РОМЕО
Златое сердце, так о чём твойвзрыд?
БЕНВОЛИО
О горе, что при бедном сердце снова!
РОМЕО
Причина горя – сильная любовь!
Сочувствие и твой печальный вид
Мою тоску умножить норовит
Сочувствием больнее острых вил
Мою печаль ты снова растравил.
Любовь – угар, с угаром вместе – дым,
И бешеный пожар вослед за ним
Огнём объятый океан из слёз!
Вот что любви испытывать пришлось!
Что в ней ещё? Сокрытое безумье,
Волна из желчи, всхип благоразумья
Прощай, мой друг.
БЕНВОЛИО
Со мной останься! Я пойду с тобой!
Мне страшно перед собственной судьбой!
РОМЕО
Потерян я! Меня здесь больше нет!
Я не Ромео! Кожа и скелет!
БЕНВОЛИО
Так грустно! Любишь ты кого?
РОМЕО
Вослед рыданью выдохнуть и имя?
БЕНВОЛИО
Вослед рыданью? Почему бы нет?
Грусти, но кто – открой скорей секрет!
РОМЕО
Прощаясь с жизнью, предлагаешь мне
Составить завещание вчерне?
Но в этом я тебя потороплю!
Какая грусть, я женщину люблю!
БЕНВОЛИО
Без слов понятно, что расспросы – грех!
РОМЕО
Да, самая прекрасная из всех!
БЕНВОЛИО
Она в любви вполне искушена?
РОМЕО
Промазал! Целомудренна она!
Она чиста! От пят до изголовья
Не знала Купидоновой стрелы!
Она не знала длительной осады
И ей чужды тараны жадных глаз,
И ливню золотому не грозит
Просыпаться на голые колени
Её богатство – только красота,
Умри краса, она умрёт сама!
БЕНВОЛИО
Поклялась целомудрие беречь?
РОМЕО
Да, это так, моя печальна речь,
Невинность сберегает дивный клад,
И скупость! А они красу сгноят!
Она обходит с ловкостью силки,
И шансы у меня невелики!
Её святая строгость такова,
Что мне в ней нет ни места, ни угла.
Она живёт, а мне пришёл конец!
Я не живу, и я – живой мертвец!
БЕНВОЛИО
Гони из головы её, мой друг!
РОМЕО
Так научи, как мне её забыть!
БЕНВОЛИО
Свободу дай глазам! Красавиц много!
РОМЕО
Всё это убедит ещё сильней
В её непревзойдённых совершенствах!
Замасок абсолютной чернотой
Гораздо соблазнительнее глазки
И кожи белизна. Всегда слепой
Сокровищем великим почитает
В глазах стоявший полуденный свет!
Чужая возбуждает красота
Воспоминанье о красе желанной
Ты попытался, только без сомненья
Последствий не имел урок забвенья!
БЕНВОЛИО
Я убедить тебя во всё смогу,
И заплачу, или умру в долгу!
(Уходят)
СЦЕНА II. Улица
(Входят Капулетти, Парис и Слуга)
КАПУЛЕТТИ
Монтеки оштрафован, как и я,
Но как легко бы было для обоих,
В согласье жить и холить крепкий мир!
ПАРИС
По честному расчету вы вдвоём
Могли бы благородно жить без ссоры!
И жаль, что вы так долго жили в ссоре.
Однако не услышан мной ответ!
КАПУЛЕТТИ
Добавить нечего к былым словам!
Ребёнок беззащитен в этом мире,
Не перейдя четырнадцати лет.
Повременит пусть гордость лишь два года,