Россия под наблюдением - страница 6

В законодательном регулировании прослушивания телефонных переговоров досконально разобрался Европейский Суд по правам человека, который в декабре 2015 года вынес решение по делу «Роман Захаров против Российской Федерации» (жалоба №47143/06)[13], в котором руководитель регионального центра Фонда защиты гласности в Санкт-Петербурге Роман Захаров утверждал, что отсутствие строгих процессуальных гарантий позволяет спецслужбам бесконтрольно прослушивать мобильные переговоры.

Несмотря на то, что Захаров не смог доказать, что его переговоры прослушивались, Суд рассмотрел жалобу и признал факт нарушения российскими властями статьи 8 Конвенции, указав на целый ряд фундаментальных дефектов российского законодательства, которые позволяют службам безопасности и полиции обойти процедуру разрешения и перехватывать любые сообщения без получения предварительного судебного решения.

Во-первых, российское законодательство не содержит четкого перечня лиц, чьи телефонные переговоры могут прослушиваться. К ним относятся не только подозреваемые и обвиняемые в преступлениях, но также и лица, способные располагать информацией о преступлении или иной информацией, относящейся к уголовному делу. Более того закон об оперативно-розыскной деятельности также предусматривает, что телефонные и иные сообщения могут быть перехвачены после получения информации о событиях или действиях, представляющих угрозу для национальной, военной, экономической или экологической безопасности России.

Во-вторых, несмотря на обязанность получать судебное разрешение на прослушку, сотрудник спецслужбы не обязан предъявлять его оператору связи. Таким образом, правоохранительные органы обладают прямым доступом ко всем мобильным телефонным переговорам и данным, касающимся сообщений.

В-третьих, суд, который выдал разрешение на прослушку, не может проконтролировать его исполнение. Он не ставится в известность о результатах прослушки и не обладает полномочиями по рассмотрению того, были ли соблюдены требования решения, разрешающего прослушку.

По данным Судебного департамента при Изменение числа запросов о разрешении Верховном Суде Российской Федерации, контроля коммуникаций за 9 прошедших лет - с 2007 по 2015 годы судами общей юрисдикции было рассмотрено 4 659 325 ходатайств об контроле и записи телефонных и иных переговоров, а также ограничении тайны переписки, из них было удовлетворено 4 517 515, то есть 96,96%[14]. От года к году число запросов увеличивается, причем наибольшие темпы роста показывают запросы, подавющиеся в рамках оперативно-розыскных мероприятий, то есть без(до) возбуждения уголовного дела. Учитывая бесконтрольность офицеров, имеющих доступ к системе контроля и записи переговоров, продемонстрированную в деле Захарова, точное количество «внесудебных» случаев прослушки подсчитать невозможно.

Таким образом, за последние 9 лет не менее 9 млн человек (примерно 6% жителей) в Российской Федерации могли подвергаться прослушиванию только на основании судебного решения. 

Помимо контроля за перемещениями, прослушивания телефонных переговоров и перехвата корреспонденции против гражданских активистов и правозащитников используются и средства видео- и аудиофиксации.

14 августа 2009 года сотрудники Ассоциации АГОРА нашли в своем офисе скрытую камеру с микрофоном, которые в течение неопределенного периода времени позволяли фиксировать посетителей офиса и записывать разговоры руководителей организации. В возбуждении уголовного дела по факту незаконного наблюдения было отказано[15]. В августе 2012 года скрытую камеру и «жучок» обнаружили в офисе Фонда борьбы с коррупцией оппозиционного политика Алексея Навального[16].

В феврале 2012 года в интернете было распространено видео о частной жизни политика Владимира Рыжкова, снятое скрытой камерой. В марте 2016 года по государственному телеканалу НТВ было показано также снятое скрытой камерой видео о частной жизни политика Михаила Касьянова. Обе пленки содержали демонстрацию их интимной жизни, нацеленную на дискредитацию в глазах общественности