Россия за рубежом - страница 13

Названная цель работы определила принятый мной обзорный и, что, пожалуй, важнее, выборочный характер освещения темы. Можно надеяться, что подобный подход поможет понять, как бездомным, испытывающим постоянную нужду изгнанникам удавалось вести столь насыщенную, полную смысла и творческих исканий культурную жизнь. Именно эта полноценная культурная жизнь, вопреки то и дело раздававшимся жалобам на пассивность, индифферентность, скупость эмигрантов в том, что касалось поддержки начинаний в области культуры, явилась наиболее ярким отличительным признаком русской эмиграции и по праву превращала ее в Россию за рубежом. Действительно, это было общество изгнанников, но оно сумело внести существенный вклад в культурную жизнь стран, принявших эмиграцию, и обогатить собственную культурную традицию. По мере того как в современной России обнаруживается все больший интерес к истории России за рубежом, наследие эмиграции приобретает все большую ценность и для их родины.

Если эта книга поможет понять, каким образом изгнанники, несмотря на свою разобщенность, трудности социально-экономического и политического характера, продолжали вести творчески активную жизнь, мы не только приблизимся к более глубокому прочтению истории Зарубежной России, но и сумеем понять закономерности процесса культурного обмена и взаимодействия различных культур. Эти механизмы играют ключевую роль в формировании любой культуры, как это было, например, в эпоху поздней античности, и являются важнейшей чертой культурного процесса нашего, XX, века. Бедствия, принесенные войной, революцией, расколом общества, гонениями и изгнанием, создали культуру, которая сегодня является важным компонентом всей мировой культуры в ее материальном, интеллектуальном и духовном измерении.

Русские, оказавшиеся после 1919 г. за пределами бывшей Российской империи, были беженцами в полном смысле этого слова. Главной причиной их бегства стали военное поражение и связанная с ним угроза плена и расправы, а также голод, лишения, опасность, нависшая над жизнью и свободой в результате сложившихся политических обстоятельств. Вскоре, однако, они стали эмигрантами в том смысле этого слова, который применяется к французам, оставившим Францию после падения ancien regime. Русский эмигрант — это человек, отказавшийся признать большевистский режим, который утвердился на его родине. Для большинства из них отказ стал бесповоротным после декрета РСФСР 1921 г., подтвержденного и дополненного в 1924 г., лишавшего их гражданства и превращавшего в лиц без гражданства или апатридов (именно это французское слово вошло в качестве официального термина в документы Лиги Наций).

Безоговорочное неприятие советского режима, а в большинстве случаев и самой революции, надежда на возвращение домой после падения ненавистной системы были присущи всем беженцам. Это оказывало влияние на их поведение, творческую активность, пробуждая, вопреки всем политическим разногласиям, чувство единения, принадлежности к «обществу в изгнании», ожидающему возможность возвращения. Однако советский режим не обнаруживал никаких признаков краха, и надежды на возвращение стали таять.

Особенности отъезда в эмиграцию определяли и своеобразие различных групп эмигрантов в новых местах их проживания. За исключением единиц, покинувших Россию в течение 1917 г., и немногих (в основном жителей Санкт-Петербурга) уехавших непосредственно после захвата власти большевиками в октябре 1917 г., эмиграция из России явилась прямым следствием хода и итогов гражданской войны. Военные, потерпевшие поражение от Красной

Армии и ушедшие за границу или эвакуированные морем, составили основной контингент первой волны беженцев. За ними последовали их близкие и другие гражданские лица, сумевшие присоединиться к ним. В ряде случаев переход границы или эвакуация морем были временным и необходимым моментом для перегруппировки сил перед новой схваткой с советским режимом и получения помощи союзников.

Из этого следует, что первый пункт остановки беженцев редко становился постоянным местом их проживания. Также не всегда было ясно, кто был собственно эмигрантом, т. е. не желающим возвращаться, а кто интернированным или военнопленным первой мировой войны, ожидающим репатриации. Дополнительная сложность состояла в том, что в новых государствах, образовавшихся к западу от Советской России (Польше, Румынии, Балтийских республиках, часто называемых приграничными государствами — Limitrophes), было коренное русское население, главным образом крестьяне, которые проживали здесь из поколения в поколение. В этих странах они не всегда получали гражданские права в полном объеме. После окончания вооруженной борьбы, спасаясь от большевиков, беженцы стремились затеряться среди этого русского меньшинства. В годы голода и коллективизации, до ужесточения контроля, эти пограничные зоны давали возможность выбраться из СССР, спастись от бедствий и опасностей, подстерегавших там.