Ростов под тенью свастики - страница 9
М. ВДОВИН. После взятия Таганрога в октябре 1941 года немцы хотели с ходу взять Ростов. Но это у них не получилось, были затяжные бои. Однако немцы на улицах города появились неожиданно. 20 ноября меня мать послала к своей сестре. Мы жили рядом с кинотеатром «Красный маяк» по Братскому переулку. А сестра жила на улице Тельмана. Маму звали Прасковья Мелентьевна и сестру Анастасия Мелентьевна, девичья фамилия Голованенко. Возвращался я по улице Островского. Там на углу 5-й улицы находилось 8-е отделение милиции. Около здания стояли несколько милиционеров. Иду я домой и недалеко от отделения встречаю нашего участкового уполномоченного Ефремова. Он шел с одним милиционером и спросил у меня: «Ты ничего подозрительного не видел?» Я говорю: «Да нет, вроде ничего». Подхожу к Халтуринскому переулку, навстречу — несколько знакомых ребят из нашей школы, только из другого класса. «О чем ты с немцами разговаривал?». Я: «С какими еще немцами? Это Ефремов пошел с одним милиционером». — «Да ты что! Немцы точно в таких шинелях на углу Братского переулка из аптеки комиссара вывели и допрашивают». А это как раз было на моем пути домой. Я прибавил шагу. Когда подошел ближе, увидел: на ступенях аптеки стояла ее заведующая, а на другом углу — наша соседка Нина Георгиевна Волкова, она работала врачом в 7-й поликлинике. А на крыльце углового дома, где как раз жила заведующая аптекой, сидит полковой комиссар. Около него четыре немца и мужчина в штатском. Немецкий офицер с пистолетом спрашивает у нашего: «Капитан? Майор? Полковник?». Человек в штатском объясняет: «Это полковой комиссар, у него в петлицах четыре шпалы, а на рукаве звездочка». Немец тотчас же поднял пистолет и выстрелил ему в висок. Тот упал, а они повернулись и пошли вниз по Братскому по направлению к 5-й улице. Там в то время находился областной военкомат. Все сотрудники военкомата немцами были расстреляны. Трупы валялись и в здании, и около него. Потом мы, мальчишки, ходили в это здание. Но вот загадка, как областной военком полковой комиссар Денис Денисович Малневский (я позже узнал, как его звали) сумел выйти из этого здания и попал в аптеку? Как его немцы там нашли? Он несколько дней пролежал на улице.
Позже мужчины нашего квартала его похоронили, сначала на кладбище Нового поселения, а потом, когда наши войска вернулись в город, — на Братском, на главной аллее. Я остался единственный из живых, кто видел гибель военкома Малневского.
Почему же наши люди путали немцев с милицией? Слухи такие по городу ходили, что немцы вошли в город в наших милицейских шинелях. Дело в том, что перед войной, примерно в 39-м году, вся наша милиция была переодета в новую форму. И носила шинели точно такого же зеленого цвета, как и у немецкой армии. Только у наших на левом рукаве был государственный герб. Люди путали шинели по цвету. В красноармейские шинели немцы переодевались — это да. Немцы в такой форме захватили железнодорожный мост. Примерно 60 человек переправились на тот берег, об этом мне рассказывали знакомые. Но этих немцев там уничтожили.
Ш. ЧАГАЕВ. Первая оккупация была быстрой и странной. Вначале город сильно бомбили. И вот 19 ноября 41-го года — тишина. Единственное, что было слышно: в районе Больших Салов, в стороне Военведа, нынешнего Северного массива, — сильнейшая канонада. Оттуда и наступали немцы. Наши благополучно отступили за Дон. Уличных боев, а тем более борьбы за каждый дом, не было. И те фотографии, которые сохранились с того времени, — это взятие Ростова, а не его оборона в ноябре 41-го года. Первый захват Ростова достался немцам не очень легко, но для города большого урона тоже не было. Настроение, особенно, у нас, мальчишек, было непонятное даже. Для нас было интересно: что же это за немцы? И если бы в город в первый раз пришли полевые войска немецкие, как пришли во вторую оккупацию, мы бы, может быть, не так их боялись. Но вошли-то эсэсовцы, их моторизованные части. У них на рукавах были вышивки: «Адольф Гитлер». Я не раз видел эти нашивки. Они были подобраны по росту: крупные, и у многих их них, особенно у офицеров, были перстни, на которых была изображена «Мертвая голова». Эти перстни изготовлены были не то из серебра, не то из алюминия.