Роза и Рикардо - страница 60

Пока они ехали в автобусе, Дульсе немного успокоилась и даже подумала, а не ошиблась ли она, вдруг человек на остановке был просто похож на того бандита — мало ли в Мехико приезжих из деревни.

Но от ее спокойствия не осталось и следа, когда автобус затормозил на нужной Дульсе остановке и она увидела, что у фонарного столба стоит другая, также очень знакомая фигура — маленький щуплый человечек лет сорока в помятом костюме. Второй! Теперь сомнений не было. Ее выследили.

— Она заперлась у себя и не хочет выходить! — Это было первое, что услышал Рикардо, когда вернулся домой.

Перед ним стояла Кандида, в буквальном смысле слова заламывая руки.

— Кандида, — попытался успокоить ее Рикардо, — ты же знаешь, какая у нас Дульсита дикарка. С ней бывает.

— Это совсем не то! — ответила Кандида. — Я знаю девочку не хуже, чем ты, а возможно, и получше. То, что с ней сейчас, это настоящая болезнь. У нее депрессия!

— Нахваталась умных слов, — проворчал Рикардо, но решил сразу же подняться к дочери.—Дульсе, что с тобой?— спросил он, останавливаясь у запертой двери. — Это я, ты мне не откроешь?

За дверью раздался слабый шум, затем изнутри повернули ключ, и дверь медленно открылась. Рикардо был поражен выражением лица дочери. Она, казалось, осунулась за один-единственный день — ведь утром он видел их обеих, и они весело щебетали, как птички. Теперь же Дульсе стала похожа на привидение — темные глаза казались еще больше из-за синих теней, которые легли вокруг.

— Да, папа? — невыразительно спросила Дульсе.

— Что с тобой, девочка моя? Ты заболела?

— Нет, папа, — покачала головой Дульсе. — Я здорова. Но тем не менее, — она говорила медленно и едва слышно, — я, наверно, в ближайшие несколько дней не буду выходить из дома. Совсем.

— И не будешь ходить на занятия? — спросил обескураженный Рикардо.

— И на занятия не буду ходить, — подтвердила Дульсе.

— Но... — начал было Рикардо.

— Поверь, я не могу, — сказала Дульсе, а затем добавила: — Я не буду обедать, и... когда придет Лусита, пусть она зайдет ко мне, а больше... никто.

Дверь медленно закрылась прямо перед лицом Рикардо, но он был так потрясен разговором с дочерью, что не смог сказать больше ни слова.

В тот день Дульсе не разговаривала больше ни с кем, кроме Лус. Даже с Розой и Томасой она только тихо переговаривалась через дверь. 

Лус вышла от сестры немного взволнованная, но на вопросы родителей отвечала уклончиво.

— Знаете, — сказала она за ужином, на который Дульсе, разумеется, не спустилась, — мне кажется, Дульсите нужно переменить обстановку. Ей надо на время уехать из Мехико. А то ей здесь мерещится бог знает что.

— А это мысль, — горячо поддержал дочь Рикардо. — Пусть едет в Гвадалахару к Ванессе и Эрнандо. Мы с ними давно не виделись, а ведь тетя Ванесса столько для нее сделала.

— А мне кажется, ей нужен воздух, — покачала головой Томаса. — Лучше куда-нибудь в деревню, а не в город. Что в этой Гвадалахаре, только копотью дышать!

— Тогда к Густаво и Инес на ранчо, — предложил Рикардо. — Научится ездить верхом, а сколько там возможностей для рисования.

— А мне кажется, — мечтательно сказала Роза, — что Дульситу надо отправить в Париж. Она там расцветет, моя девочка. И для художника Париж — это своего рода Мекка. Только там можно по-настоящему выучиться живописи.

— Да вы что! — всплеснула руками Кандида. — Чтобы я отпустила ребенка за тридевять земель одного! Она же еще крошка! Девочку, одну отправить неизвестно куда, ну это надо такое придумать! И кто это говорит — ее родная мать!

— Париж... — задумчиво сказал Рикардо, не обращая никакого внимания на крики Кандиды. — Мысль неплохая.

— А наша семья может себе это позволить? — спросила Томаса. — Это недешевое удовольствие.

— Я думаю, да, — подумав, сказал Рикардо. — Дела в нашей фирме идут хорошо, и всем обещали солидные премии. А с нового года мне, по-видимому, прибавят жалованье. Так что с финансовой точки зрения все возможно.

— Так, значит, решено? — воскликнула Лус и вскочила на ноги. — Тогда я побегу скажу Дульсите! Вот она обрадуется!

— Подожди! — попыталась остановить дочь Роза. — Мы еще ничего толком не обсудили!