Рождение человечества - страница 20

.

В объемном сборнике 1975 года Поршнев – к тому времени уже покойный – упомянут лишь в одной статье (в связи с частным вопросом о торможении)87. И это несмотря на свое совсем недавнее активное участие в такого рода симпозиумах и совещаниях с докладами, на многие публикации, неизменно отличающиеся оригинальной постановкой вопросов, обязанной глубокому пониманию марксизма. Временами может даже возникнуть ощущение, что участники сознательно пытаются забыть его, и у такого ощущения есть основание. Он – оппонент всем им сразу, всему официальному «марксизму». Он – единственный среди них марксист, которого заинтересовал момент качественного перехода и кто перенес вопрос о биологическом и социальном на конкретную почву действительной человеческой истории, где этот момент соответствовал отправной точке. И такой подход к вопросу был единственно марксистским.

Для диалектического разрешения антиномии Поршнев представил развитие человечества в виде последовательности двух инверсий. Идея инверсии «кратко может быть выражена так: некое качество (А/В) преобразуется в ходе развития в свою противоположность (В/А), – здесь все не ново, но все ново»88. При этом в идее инверсии сведены вместе все три закона диалектики89.

В свете идеи инверсии яснее раскрывается подлинно философский смысл геккелевской проблемы «недостающего звена». Геккелевский «обезьяночеловек» (он же поршневский «троглодит») был животным (по Поршневу – целым семейством прямоходящих приматов), обладающим уникальным для животного мира качеством. Благодаря Поршневу, теперь мы знаем, что это за качество (вот для чего нужно было столько лет изучать неадекватные рефлексы!), это – интердикция, биологическая утилизация неадекватного рефлекса, при которой последний приобретает положительный смысл. Другими словами, палеоантропы – самый высокоразвитый вид троглодитид – провоцировали у других животных неадекватный рефлекс, используя его для решения своих биологических задач. Собственно провокацию неадекватного рефлекса мы именуем интердиктивным сигналом. Вероятнее всего, занимая в биогеоценозе нишу падальщиков, палеоантропы отгоняли таким образом хищников от их добычи, присваивая себе ее часть. Но провоцирование неадекватного рефлекса означает отмену у организма адекватного рефлекса, т. е. всей его нормальной биологии.

Вместе с имитативным (подражательным) рефлексом, хорошо развитым у всех приматов и, по всей видимости, достигшим пика развития в семействе троглодитид, интердикция составляет единый имитативно-интердиктивный комплекс, определявший в значительной части поведение палеоантропов. Это поведение еще не было социальным, но уже было в известном смысле «антибиологичным».

Здесь необходимо пояснение. Термин «палеоантропы» Поршнев в соответствии с традицией своего времени употреблял как синоним «неандертальцев», или, если точнее, то «в широком смысле неандертальцев», т. е. палеоантропы – род в составе семейства троглодитид, согласно предложенной Поршневым таксономической реформе включающем в себя всех неговорящих прямоходящих приматов91. Взгляд на неандертальцев как наших предков был в то время общепринят. Однако, начиная с конца ХХ века его принято считать опровергнутым. Исследования митохондриальной ДНК, выделенной из останков неандертальца, найденных в гроте Фельдгофер (Германия), а затем и из скелета, найденного в Мезмайской пещере (Северный Кавказ), позволили предполагать, что генетические линии, ведущие к человеку и неандертальцу, разделились 500 000 лет назад, т. е. еще в Африке, откуда 300 000 лет назад предки неандертальцев проникли в Европу – задолго до появления в Африке вида Homo sapiens. Это, возможно, и революционное для антропологии открытие для нашей работы тем не менее ничего не меняет. Мы сохраняем термин «палеоантропы» в его изначальном и буквальном значении – «древние люди» – как обозначение