Рождественская сказка - страница 27

Этот ответ разозлил ее.

— Из-за того, что ты болен? Но это же глупо!

Туман застилал ему глаза. Глупо? Да он и был глупым! Не то что Дэвин. Дэвин всегда был умницей. У Дэвина было все: восхищение, уважение окружающих — все.

— Я не хотел, чтобы ты подумала, что я глупый, — промямлил он.

Да, он действительно болен, решила Клэр.

— И доказал обратное. Отправляйся в постель!

Он минуту смотрел на нее, пытаясь понять, что же она сказала, а потом ответил:

— Не могу, мне надо заниматься ребенком, Рэйчел.

У него подкосились ноги, и, чтобы не упасть, он оперся на ее плечо. Клэр с трудом устояла — Эван был слишком тяжелым.

— Я знаю.

Клэр не могла понять мужскую логику. Эван спрашивал ее обо всем, начиная с того, какой должна быть температура молока в бутылочке, и кончая тем, что делать, когда отрываются липучки на подгузниках, это с ним почему-то случалось регулярно. Он задавал ей даже те вопросы, на которые знал ответы, а теперь, когда ему действительно была нужна ее помощь, он не позвонил. Почему?

— Вот видишь, мама, видишь, я же говорила тебе, что что-то случилось, — радостно щебетала Либби.

— Да, детка, говорила.

В любую минуту он может упасть, с ужасом подумала Клэр.

— Сбегай и посмотри, как там Рэйчел, милая, — попросила она Либби. Ей не хотелось, чтобы девочка вертелась под ногами. — Я отведу мистера Квотермена в постель.

Эван, с трудом понимая, что происходит, почему-то решил, что она заигрывает с ним.

— Тсс, — прошептал он, — здесь твоя дочь. — Он снова начал падать.

Клэр усмехнулась.

— Похоже, у вас начинается бред, мистер Квотермен.

Он отрицательно покачал головой.

— Мое сознание чисто как стеклышко. Ты хочешь, чтобы я был в постели, и я хочу от тебя того же, поняла?

Либби с удивлением взирала на Эвана.

— Мама, он думает, что ты тоже заболела? Ты такая же красная, как и он.

Клэр в этом не сомневалась. Это его слова вогнали ее в краску.

— Просто мне тяжело, милая. Дядя очень большой. А теперь пойди и посиди с Рэйчел, Либби. Побудь с ней, пока я тебя не позову. — Она обратилась к Эвану: — Пойдем, большой мальчик, я отведу тебя в кровать.

Очень осторожно она подвела его к лестнице, стараясь не думать о том, как они будут карабкаться вверх.

Эван глубоко вздохнул.

— А ты сильная, — похвалил он и отключился.

Ну вот, теперь она его точно не дотащит. Клэр принялась хлопать его по щекам.

— Придите в себя, мистер Квотермен, в конце концов, я не олимпийский тяжеловес, и тебе придется мне помочь… Сначала одной ногой, потом другой… Ты меня слышишь? Не смей засыпать!

Ее слова доносились до него как будто издалека.

— Не называй меня так, — пробурчал он. — Мои учителя всегда называли меня «мистер Квотермен», но ты не моя учительница.

— Конечно, я не твоя учительница, — ответила она. До дверей его спальни оставалось всего несколько шагов.

— Это хорошо. Хочешь пойти со мной на свидание?

Он ведет себя как идиот, подумала она. А если вспомнит об этом завтра — будет чувствовать себя еще хуже.

— Господи, неужели тебе так плохо? Должна признать, Либби вовремя притащила меня сюда. Она решила, что раз ты не позвонил, значит, что-то стряслось. А я думала, ты научился справляться сам.

— Нет, не научился. Я думаю только о тебе.

Опять он ее недопонял. Надо остановить его, пока он не сказал чего-то, о чем потом пожалеет. Но, на беду, ей хотелось, чтобы он это сказал. Он просто бредит, убеждала она себя.

— Неужели?

— Да, — ответил он. — Ты такая красивая, и я хочу тебя снова поцеловать.

Бредит он или нет, но звучит вполне правдоподобно.

— Прекрати болтать, лучше смотри себе под ноги, мы уже почти пришли.

— В этом-то и проблема. Всю свою жизнь я смотрел себе под ноги, — пожаловался Эван. — И что я за это получил?

— Ну, не знаю. Красивый дом, например, — предположила она.

— Конечно, красивый дом… Много денег… Карьеру гораздо лучше, чем у Дэвина… Но что в этом хорошего? Я совсем один.

Он точно бредит, решила она. Нельзя воспринимать его слова всерьез.

— Ты не один. У тебя есть Рэйчел.

— Рэйчел, — тихо повторил он. — Я не знаю, есть ли у меня Рэйчел. Возможно, она и не моя дочь. Возможно, все это ошибка. Большая ошибка.