Рождественское проклятие - страница 5

Однако у лорда Уорта была еще одна цель, кроме того, чтобы напиться, как портовому грузчику в выходной, и эта цель привела его в это заброшенное место, в то время, когда принято выказывать доброжелательность: каким-то образом Ник собирался загладить свою вину перед семейством Грегори Ростенда. Сейчас барон поднял бокал здоровой правой рукой.

– За тебя, мой старый друг. Пусть один из нас поверит в то, что жизнь, которую ты спас, стоит такой цены.

Он выпил бренди, когда часы в холле пробили полночь, а затем швырнул пустой бокал в камин как раз в тот момент, когда вдалеке раздался звон церковного колокола, возвещавшего день Рождества. Шум был значительным, таким громким, что даже миссис Солтер, несомненно, услышала его. Звук оказался слишком громким для простого разбитого хрустального бокала, подумал Ник, хотя бренди и туманило его разум. Должно быть, зашевелились призраки замка Уорт. Счастливого Рождества.

– Что ты теперь натворил, бестолковый простофиля? Ты мог убить этих пожилых дам своими легкомысленными проделками.

– Ерунда, я всего лишь помахал им, когда они проезжали мимо.

Леди Эдрит с тревогой и отвращением всплеснула руками.

– Всего лишь? Помахал? Закованный в броню рыцарь, внезапно появившийся у дороги – это всего лишь? Ради всех святых, из-за тебя одна карета угодила в канаву, а другая – в каменный столб. Пожалуй, ты мог бы гнить в аду за такое дьявольское деяние.

Снова облачившись в доспехи, в которых ему не приходилось смотреть в злые зеленые глаза своей жены, сэр Олник пробормотал:

– Насколько плох может быть ад после вечности, проведенной с ворчащей женщиной?

– Что это означает, супруг мой?

– Я сказал, что пожелал им доброго вечера, а не пугал их. Кроме того, если бы второй кучер не был навеселе, то он мог бы избежать неприятностей.

– Теперь ты перекладываешь вину на других? Стыдись, заржавевший старый пережиток. Ты отнял десять лет жизни у этих пожилых леди, и ни у одной из них нет этих лет в избытке. Не говоря уже об учащенном сердцебиении и непоправимых травмах, которые ты мог причинить им.

– Эти сестры – крепкие старые курицы. Они смогут ужинать за счет этой истории, как минимум, пару десятков лет.

– Ах, теперь ты занялся предсказанием? Чего ожидать следом, гадания по внутренностям? В самом деле, если бы у меня был кинжал, я бы показала тебе внутренности, не сомневайся.

Сэр Олник раскачивался взад-вперед, позвякивая металлическим забралом [4], но плотно сомкнув собственные губы. После пары веков даже самый упрямый воин может кое-чему научиться.

– В любом случае, о чем ты думал? Что ты приведешь леди в замок, чтобы твой наследник смог выбрать невесту? Они обе достаточно стары, чтобы годиться ему в матери, клянусь мечом святого Георгия. Нет, если бы девушки все еще выходили замуж в раннем возрасте, то они могли бы быть его бабушками! Неужели ты хочешь, чтобы этот болван взял жену, слишком старую для того, чтобы выносить детей, не говоря уже о его весе в постели?

Не желая признаваться, что ему хотелось самому увидеть женщин в экипаже, чтобы установить их возраст и пригодность, сэр Олник пришел в неистовство:

– Вы заходите слишком далеко, мадам. Я намереваюсь найти своему наследнику подходящую невесту, когда настанет время.

– Это время давно ушло, а два этих лакомых кусочка состарились до сухарей. Между тем, что твой простофиля-тезка должен делать с двумя старыми девами, у которых сердечные судороги?

– Он справится. Компетентный парень, наш мальчик. Солдат, знаешь ли.

– Больше похоже на то, что он – еще один кровожадный варвар. – Она не стала говорить «каков отец, таков и сын», но подумала об этом, сэр Олник был уверен. – Он, бесспорно, будет слишком занят заботами о старых девах, чтобы отправиться ухаживать за кем-то в это Рождество. Если только не утопится в бутылке. Одно только Небо знает, когда нам представится другой шанс.

Из глубины своих доспехов и в крайнем отчаянии, сэр Олник выругался.

– У меня есть план.

Леди Эдрит презрительно скривила свой прелестный рот.

– Так говорил и Чингисхан.

– И я готов поспорить, что он передвигал свои шатры не для того, чтобы женить своих потомков и избавиться от глупого проклятия какой-то романтичной женщины, возвращая потерянное кольцо на руку невесты наследника Уортов.