Рождество на побережье (сборник) - страница 13

Но они не знали Волка так, как знала я. Они не знали человека, который прижимал меня к себе ночью и обнимал, когда я погружалась в плохие воспоминания. Они не знали человека, который всегда заботился о том, чтобы у меня был свежий кофе по утрам, даже если он уходил задолго до того, как я просыпалась. Они не знали, откуда на столе за дверью взялась бесконечная стопка новых книг, потому что всякий раз, когда он ходил за покупками, он брал мне книгу на случай, если я не смогу заснуть и мне понадобится что-то, за чем можно было бы потянуть время, чтобы забыться.

Они не знали этого человека.

Так что они не знали, каким милым он может быть.

Я, я знала.

Так что, хотя небольшая часть меня была смущена тем, как сжалось мое сердце при виде этого, другая часть была глупо, нелепо, всепоглощающе очарована этим.

Наше первое совместное Рождество.

Волк и Джейни.

Этот удивительный, вдумчивый человек не только не забыл купить что-нибудь в ознаменование этой даты, но и отважился сделать это в торговом центре, поскольку это было единственное место в округе, где можно было приобрести что-то подобное.

Любой мужчина, который отважился пойти в торговый центр ради тебя, на мой взгляд, был героем. Черт возьми, я даже никогда не отваживалась ходить по торговому центру.

— Нравится? — спросил он, заставляя меня осознать, что я слишком долго пялилась на украшение. И, подняв глаза, поняла, что мои гребаные глаза были немного затуманены.

Черт бы его побрал.

Больше никому не удавалось добраться до меня.

Я имею в виду, я проявила эмоции. Я хорошо умела показывать свой гнев, разочарование, раздражение и отвращение.

Но теплые и нежные чувства? Да, все это было еще так ново для меня. Я была убеждена, что именно поэтому я так легко порвала с прошлыми опасениями. Это было ново. У меня не было никакой защиты от их натиска.

Часть меня говорила, что я готова к ним.

Другая часть говорила, что, может быть, возможно, мне даже не стоит пытаться; я не должна позволить себе быть такой уязвимой с ним.

— Идеально, — возразила я, слегка улыбнувшись ему, когда повернулась, чтобы разместить его прямо перед деревом, где мы могли легко его увидеть.

— Твоя очередь, — объявил он, вручая мне венки, банты и разные рождественские штучки. — Нужно испечь печенье.

Так вот что он сделал.

Идеально, я могла бы добавить.

Даже без намека.

Сукин сын.

Всегда хвастается своими кулинарными способностями.

Я принялась развешивать все вещи, которые он купил в магазине. Все это висело несколько неровно и выглядело так, словно это сделал ребенок.

Но все равно это было красиво.

И это было наше.

Вот что имело значение.

— Женщина, — прорычал Волк, заставляя меня повернуться, чтобы увидеть его сидящим на полу перед деревом с двумя дымящимися кружками и тарелкой печенья. — Спускайся, — добавил он, когда я не сразу двинулась к нему.

Обычно мне не нравилось, когда мной командовали, как собакой. Но в том, как Волк это делал, было что-то такое, что срабатывало для меня каждый раз.

Так что мои ноги двинулись по полу.

Но когда я подошла, чтобы сесть рядом с ним, его гигантские руки опустились на мои бедра, затем усадили меня между его ног, моя спина откинулась на его грудь, его борода щекотала мой лоб, когда он протянул мне кружку.

— Что это такое? — спросила я, глядя вниз на жидкость, которая явно была не кофе.

— Горячий шоколад, — объяснил он, потянувшись за своей.

— Так ты говоришь мне, что большие, крутые байкеры пьют горячий шоколад? — с сомнением спросила я.

— На Рождество, — уточнил он.

— Верно. Потому что в любое другое время это было бы просто глупо. Я расскажу об этом твоим братьям, — сказала я ему, делая глоток, чувствуя, как его грудь двигается, когда он проглотил немного своего. — Ожидай безостановочного подшучивания отсюда и до вечности.

— Хмм, — согласился он, ничуть не обеспокоенный этой идеей. Вероятно, потому, что никто никогда не стал бы смеяться над ним, и он это знал.

— Я люблю наше дерево, Волк, — сказала я ему после долгого молчания, что его вполне устраивало, но я никак не могла избавиться от желания заполнить пробелы.

— Мы хорошо поработали, — согласился он, забирая кружку у меня из рук и заменяя ее печеньем. — Кроме твоего печенья, — сказал он мне, когда я увидела, как он поднял одно из них над моей головой. — Они потерпели неудачу.