Рождество с тобой (сборник) - страница 21

— Ну что, пойдем за нашей елкой? — спрашиваю я моих девочек.

Если Гвен и шокирована тем, что я сказал «нашей», она этого не показывает. Надеюсь, что буду с ними в рождественское утро, независимо от того, проснусь ли я в доме или просто приеду до того, как Руби встанет. В любом случае, я собираюсь сделать все возможное в ближайшие дни, чтобы показать жене, насколько серьезно настроен.

— Я хочу самое большое дерево на свете.

— У нас нет места для самого большого дерева, — говорит Гвен Руби.

— А мы можем тогда купить очень большое дерево? Такое дерево, которое будет выше папы?

— Посмотрим, что сможем найти, — говорю я ей.

У нас есть традиция выбирать елку примерно за неделю до Рождества. И у меня, и у Гвен в детстве на Рождество были искусственные елки, и когда мы впервые съехались, то решили, что хотим что-то настоящее. В наше первое Рождество вместе, мы купили елку на следующий день после Дня Благодарения, и она засохла через две недели. Иголки с нее сыпались так, что мимо нельзя было пройти, и у нас не осталось другого выбора, кроме как выкинуть ее.

В следующий раз было ненамного лучше, и так, пока мы, наконец, не решили, что неделя до Рождества — самое подходящее время. Конечно, нам оставалось меньше вариантов для выбора, но мы совсем не возражали против той версии, что была у Чарли Брауна.

Как только мы ступаем на уже утрамбованный снег, Руби извивается, пытаясь вырваться из моих рук. Я спускаю ее на землю, и она убегает. Я опускаю руку, в надежде, что Гвен снова к ней потянется, но она этого не делает, поэтому я делаю то, что сделал бы любой мужчина, пытающийся вновь завоевать свою жену — сам беру ее за руку.

Мы гуляем по рядам, защищенные навесами от падающего снега. Вокруг столбов обмотаны гирлянды, которые освещают нам путь, а из динамиков, развешанных по углам, разносится рождественская музыка.

С тех пор, как мы с Гвен купили нашу первую елку, мы постоянно приходим сюда. Не знаю, почему мы возвращаемся — то ли из-за атмосферы, то ли того факта, что деревья здесь исключительно местные.

— Я нашла ее! — кричит Руби через пару рядов от нас.

Мы с Гвен направляемся туда и видим Руби, стоящую рядом с одним из помощников, одетым как эльф.

Как ни странно, дерево, возле которого они стоят, не очень высокое, и, скорее всего, идеально подойдет для нашей гостиной. Чуть выше шести футов, с широкими ветками, так что легко будет поднять Руби, чтобы она нацепила верхушку.

— Что скажешь, Гвен?

Руби продолжает стоять рядом с деревом, положив одну руку на бедро и широко улыбаясь.

— Я думаю, что…

— Это самое лучшее дерево на свете, — перебивает Руби.

Она подпрыгивает на месте, затем пускается в пляс.

— Мы берем его, — говорю я эльфу.

— Санта будет в восторге. Я вам его упакую и погружу в машину.

Как бы мне ни хотелось держать руку Гвен, мне приходится ее отпустить, чтобы поднять Руби. Мне было тяжело находиться вдали от них. Осознание того, что я перестал выполнять свои обязанности, давило на меня с того вечера, когда я сидел перед церковью, ожидая, когда выйдут две любви моей жизни.

Сегодня я ушел с работы в пять, и мне кажется, будто я впервые могу дышать. Банковские служащие стояли с открытыми ртами, когда я сказал им, что не вернусь сегодня. Я серьезно отношусь к тому, что сказал Гвен… больше никакой работы допоздна.

Я не знаю, что еще можно сделать.

Свозить ее в отпуск?

Подарить драгоценности?

Встать на колени и молить о прощении?

Последний вариант самый простой. Достаточно одного ее слова.

— Ты идешь?

Я смотрю на женщину, которая заставляет мое сердце биться чаще. Наши руки тянутся друг к другу. Гвен всего в одном маленьком шаге от меня. Она улыбается и слегка тянет меня за руку, подталкивая вперед. Я сокращаю расстояние между нами, касаясь ее руки, и мы идем к прилавку, чтобы заплатить за елку. Я вынимаю бумажник прежде, чем она успевает порыться в своей сумочке. Протягивая кассирше пачку двадцаток, я прошу оставить сдачу себе.

— Рори, тебе не нужно было платить за елку.

— Ты можешь выбрать нам ужин, — предлагаю я в качестве компромисса.

Она уже несколько месяцев живет сама по себе, и я не хочу, чтобы она думала, будто я пытаюсь отнять у нее свободу. Я хочу, чтобы в дальнейшем мы были равноправными партнерами.