Рождество с тобой (сборник) - страница 79

— Извини, — сказал жестко. Ферн не стала его останавливать или спорить, и он мог только предположить, насколько грозным он выглядел. Он так же себя и чувствовал.

Он ходил вокруг зала. Попробовал пунш и не отрывал взгляд от двери.

Целую вечность спустя Реджина наконец появилась. Она обменялась улыбками и поздравлениями с жителями около входа. Одна из женщин взяла ее пальто, и Эммет забыл, как делать вдох. На ней было цветочное платье с завязками и струящейся юбкой.

Через весь зал их взгляды встретились, и все внутри него потянулось к ней. Заткнись. Она уезжает.

Он постарался выглядеть спокойно, когда Реджина к нему подошла.

— Я выгляжу глупо? — Она разгладила юбку руками. — это единственное платье в моем чемодане, а паковалась я на Карибы.

— Ты не выглядишь глупо, — он не доверял сам себе, поэтому не стал продолжать. — Итак. Я слышал, ты уезжаешь?

Она сделала глубокий вдох.

— Мне нужно позаботиться о некоторых делах дома.

— Нужно?

— Должна. — Ее бровь приподнялась в вопросительном жесте, а потом опустилась. — Да, нужно.

— И одно из этих дел — твой бывший? Встретился с ним сегодня.

— Всё…

— Дай угадаю. Сложно. — Он сложил руки на груди. — Не волнуйся. Я понял, что ты сложная, в тот же момент, когда мы встретились.

Она поморщилась, будто от боли. Он не хотел делать ей больно, но ему самому было больно, и сложно было сдерживать свои эмоции.

— Его это не касается, — сказала она. — Наши судьбы были переплетены, но сейчас настал тот момент, когда нужно все привести в порядок и двигаться дальше. Отдельно друг от друга.

Но она уедет куда-нибудь еще, в конце концов, с кем-нибудь другим, и это оставило горький привкус во рту. Он понимал с самого начала, что она не сможет остаться здесь, расстаться со своей работой и друзьями, но он хотел бы этого. Глупая надежда. Глупый я.

Ферн подошла к ним и подтолкнула к танцполу:

— Давайте, идите уже. Начните танцевать. Все стоят, и никто не хочет начать. Вот ваша парочка и начнет.

Эммет открыл рот уже, чтобы возразить, но тут Реджина положила руки на его плечи, и ему захотелось обнять ее в последний раз. Они двинулись к центру и начали танцевать.

Он впитывал в себя ее аромат, ощущения ее волос на подбородке, и полностью ее саму в его объятьях. А потом она уронила голову ему на грудь, и он был уверен, что ей было слышно, как громыхает его сердце, рассказывая ей о всех его чувствах, которые он не может сейчас озвучить.

***

Когда закончилась песня, Реджина неохотно отстранилась. И Эммет опустил руки. Он выглядел таким большим, высоким и красивым, что от этого в груди будто камень тяжелый лег. Как получилось, что он начал значить для нее так много в такое сложное время? И так быстро?

Как-то у него получилось. Но если она задержится здесь дольше, все только сильнее запутается. И ей нужно возвращаться и превращаться в скучную, собранную женщину, у которой все дела налажены.

И если она сейчас не уедет, дальше будет тяжелее, она не сможет пережить.

В горле образовался комок, и ей пришлось выдавливать из себя слова.

— Жить в “здесь и сейчас” весело, но я не могу не думать о будущем. Я беспокоюсь о том, что будет. Такая я на самом деле. Это, правда, подвело меня пару недель назад, но в остальном работало неплохо.

— Ладно, — кивнул Эммет.

— Мне лучше попрощаться со всеми.

Эммет снова кивнул.

Она хотела сказать ему прощай, но настоящая проблема была в том, что она не хотела. Она просто нуждалась в этом.

Оставляя самое сложное, Эммета, напоследок, Реджина прошлась по всему залу, поблагодарила каждого, и попыталась вернуть одежду, но все как один отказались.

Ферн она обняла особенно крепко:

— Надеюсь, я не оставляю тебя в беде. Я заплачу еще за одну или две ночи, если надо.

— Помолчи, — сурово произнесла Ферн. И вместо ответных объятий, Ферн отодвинулась от Реджины и посмотрела ей в глаза — Я рада тебе в любое время. Шериф не чемпион в выражении своих чувств, но ему грустно видеть, как ты уезжаешь.

Он казался… отстраненным. Даже во время танца он как будто думал о чем-то другом. Он много не говорил, только кивал. И ей стало интересно, может, только она была заинтересована? Может, ее прокляли?