Рождество у Шерлока Холмса - страница 41

Дмитрий достал из пакета, стоявшего под столом, увесистую бутылку в красивой упаковке и вручил её Виктору:

— С наступающим Рождеством, друг и начальник!

— Прежде всего, друг, старина, — весело отозвался Виктор, похлопав его по плечу. — О, Macallan тридцатилетней давности. Я польщен!

— И для милых дам, — Дмитрий продолжал галантно раздавать подарки.

Женщинам достались плотные конверты, красиво перевязанные бантами.

— И о нас не забыл, — высоким голосом произнесла Тамара. — Какая прелесть, сертификат в спа?

— Да, в нашей гостинице есть превосходная сауна, и завтра вы сможете провести полдня, наслаждаясь массажем из масла райских яблок и скрабом на основе лавы с Камчатки.

— Благодарю, — смущённо улыбнулась Сашенька и отдала свой конверт мужу.

— Старина, ты превзошёл себя. Увы, но я без подарков. Дамы, не обессудьте! — Виктор комично развёл руками и склонил голову словно перед плахой.

— Оставь, — кокетливо рассмеялась Тамара, коснувшись его ладони.

— Я просто хочу тебя… отблагодарить. За всё, что ты для меня сделал, — Дмитрий умолк. — И делаешь для моей матери.

— За её здоровье, старина. От рака никто не застрахован. Чем могу, ну ты знаешь! — Виктор тоже посерьёзнел, а Сашенька побледнела.

Вскоре все разошлись, и мы с Олей поднялись к себе.

Я проснулась по привычке в шесть. Оля ещё спала. Профессия богемной репортёрши из глянцевого журнала обязывала быть совой. Я спустилась на завтрак одна. Вскоре появились и вчерашние пары. Сашенька и Виктор излучали спокойное благополучие, Тамара и Дмитрий отражали их свет. Было любопытно за ними наблюдать, но, когда между мужчинами зашёл разговор о тендерах, холдингах и акциях, мне стало скучно. Я доковыряла творожную запеканку с изюмом и поднялась с двумя чашками кофе в номер. Оля уже встала, наскоро выпила свой кофе, оделась и убежала с ноутбуком вниз.

Оказавшись одна, без списка дел и в полной тишине, я запаниковала. Проверила мобильник, сообщений не было, и позвонила домой. Бабуля подошла к телефону.

— Мам, привет! Как дела?

— Всё хорошо. Хо-ро-шо!

— Позови детей?

— Они ещё спят.

— А Миша?

— Уже уехал.

На том конце провода воцарилась густая тишина. Мы наскоро попрощались, и я отключилась.

Когда-то я любила вышивать. Возможно, это не модное занятие и даже глупое, но точно успокаивает нервы. Я всегда беру с собой проект с лилиями, который начала ещё до рождения дочки. Раньше руки не доходили, а сейчас я села в полюбившееся мне кресло у окна и принялась за работу.

Очнулась я от пронзительного вопля, не сразу сообразив, что происходит и где я нахожусь. Видимо, задремала. Женский вопль перешёл в плач, а плач — в судорожные рыдания. Я прислушалась, кажется, звуки раздавались из соседнего номера.

Выйдя в коридор и немного помявшись, я робко постучала.

Дверь открылась и оттуда вывалилась заплаканная Сашенька в чёрном пеньюаре. Я оторопела от её наготы, но она вцепилась в меня зябкими руками и затащила внутрь. На кровати лежало распростёртое тело Виктора. Кожа на груди была напряжённо красной, застывшее лицо исказилось гримасой боли.

— Он жив? — спросила я, ещё больше робея. Виктор был совершенно гол.

— Не знаю, — охнула Сашенька и осела на пол. Я помогла ей устроиться в кресле и вернулась к Виктору. Накинув простыню на обнажённое тело мужчины, принялась судорожно нащупывать пульс. Меня охватила паника, я не медработник и не сумею определить сердцебиение даже у себя. Скинув смску Оле, вызвала скорую и принялась делать искусственное дыхание.

За окном бушевал снегопад, скорая задерживалась.

Оля влетела в номер и заняла моё место у изголовья. За ней появился Дмитрий и замер в дверях, скрестив руки на груди. Он был бел как метель за окном. Наконец послышалась сирена скорой помощи. Комнату заполонили люди: хозяйка, Настя, Андрей, незнакомая мне полноватая женщина в поварском халате, похожая на сдобную булочку.

— Господи, этого нам ещё не хватало, — пробормотала Евдокия, прижав ладонь к горлу. Настя уставилась на Виктора круглыми глазами, не смея оторваться. Андрей презрительно хмыкнул и ушёл. Повариха наспех перекрестилась и, похоже, начала молиться.