Рождество в Центральном парке - страница 21

Исключено! Роуз мог пленить Дюк Хавермейер, но миссис Уокер, автор еженедельной колонки, никогда бы не завела интрижку. Хавермейер должен был это знать, учитывая, что он каждую неделю читал её колонку. Миссис Уокер пропагандировала правила приличия и хорошие манеры, а не безрассудство и измены. Как бы Роуз ни хотелось ступить на зыбкую почву, не в её характере поощрять подобные ухаживания. Хуже того, он мог раскрыть её обман.

"Игнорируй его. Решительно выкинь из головы любые мысли о Дюке Хавермейере, несмотря на все потаённые мечты".

Она поймала взгляд Генри и попыталась подать сигнал о помощи. Учитывая, что все закончили есть, дамам было пора удалиться в гостиную. Генри кивнул, и они оба встали, безмолвно объявляя окончание трапезы. Остальные гости тоже поднялись.

– Не будут ли дамы так любезны присоединиться ко мне в гостиной за кофе? – спросила Роуз других женщин.

– Возможно, мы могли бы отойти от этой традиции сегодня, – предложил Дюк. – Нам всем не терпится посмотреть, как вы готовите знаменитое песочное печенье Хавермейеров.

Именно это мероприятие Роуз и надеялась отложить.

Страх сдавил горло. Чёртово печенье повисло у неё над головой, как дамоклов меч.

"Ты что-нибудь придумаешь. Сохраняй уверенность, и они ничего не заподозрят".

Да, но что случится, когда они попробуют печенье? Желудок болезненно сжался.

– Наверное все предпочли бы сначала выпить кофе? – Роуз обвела взглядом гостей, пытаясь убедить их одной лишь силой воли.

К сожалению, её сила воли не шла ни в какое сравнение с силой воли Дюка Хавермейера. Властного и влиятельного отпрыска нью-йоркского общества.

– Я знаю, что прошу нарушить традицию, но обещаю, что вы будете вознаграждены, когда попробуете с кофе тёплое песочное печенье, – обратился он к членам совета директоров.

– Рецепт печенья – ваша семейная реликвия? – спросил один из гостей.

– Да, – ответил Дюк. – Мама привезла рецепт из самой Шотландии. Она никогда не говорила, как долго рецепт хранился в семье, только, что он ей дорог.

О, боже. Роуз почувствовала, как внутри неё нарастает нервное напряжение, словно приближается срок сдачи статьи, а она ещё не написала ни единого слова.

– Дорогая? – привлёк её внимание голос Генри. – Что скажешь?

Она была признательна другу, что тот дал ей шанс потянуть время, но отказать в просьбе своему работодателю выглядело бы странно. Хотя ужин и проходил в доме Роуз, всем было ясно, что именно Дюк Хавермейер – хозяин положения.

– Тогда давайте спустимся на кухню?

Губы Дюка слегка изогнулись в улыбке, и Генри начал выводить гостей из столовой. Роуз поспешила присоединиться, но лёгкое прикосновение к локтю заставило её вздрогнуть.

– Пройдитесь со мной.

Она подняла глаза на Дюка, который смотрел на неё с высоты своего огромного роста и протягивал руку. Кивнув, Роуз её приняла. Он стоял так близко, что их плечи соприкасались. От него пахло мылом, которое она никогда не смогла бы себе позволить, таким пользовались люди вроде мистера Лоу. У Роуз не получилось с точностью определить аромат, но он был поистине божественен.

Дюк помедлил, пропуская других гостей вперёд. Вскоре они оказались в самом конце шествия, на достаточном расстоянии от всех остальных, чтобы никто не смог подслушать их разговор.

– Прошу прощения, если нарушил ваши планы на вечер.

Конечно, извинялся он не за своё бесцеремонное вмешательство.

– Я полагаю, что вы предпочитаете всегда сохранять контроль над ситуацией, если это возможно.

– Так и есть. Это один из моих многочисленных недостатков.

Это те многочисленные недостатки, к которым относилась его способность выводить Роуз из равновесия? Или эффектно выглядеть в чёрном вечернем костюме? Или впечатляющая самоуверенность, которая притягивала её, как муху на мёд?

"Хватит. Он твой работодатель, а тебе нужна эта работа".

– И вы всегда добиваетесь своего? – не подумав, спросила она.

– Да, но я не против выслушать разумные доводы. У вас есть веская причина отложить выпечку печенья?

Нет, за исключением одной: приводящие в ужас кулинарные способности.

– Я не понимаю, что такого захватывающего в том, чтобы наблюдать, как я кручусь на кухне.