Руины - страница 11

— Тебе еще нет восемнадцати?

— Семнадцать.

— Вау. Ты выглядишь намного старше.

Он смеется.

— Я часто это слышу.

— Значит, ты выпускник?

— Нет, предпоследний курс. Мой день рождения в сентябре.

— Ах, августовский ребенок здесь.

— Ты тоже из предпоследнего курса?

— Неа. Второкурсница. Мне пятнадцать, — добавляю, как будто необходимо подчеркнуть этот факт.

Так держать, Кам. Оттолкни его своим возрастом.

Не то чтобы я его притягивала… Но неважно.

Он молчит достаточно долго. Я ощущаю укол разочарования в груди, что кажется просто безумием, так как только познакомилась с парнем.

— Итак… У нас разница всего лишь в один учебный год, но ты почти на два года старше меня. Ладно, на год и одиннадцать месяцев старше. Это странно, если задуматься.

Иисусе, Кам. Хватит болтать. Почему бы также не сообщить ему о твоем законном опекуне, работающем в полиции Нью-Йорка, и положить конец всем надеждам на то, что у вас могло бы что-то получиться?

— Ты выглядишь старше, — говорит он. — Без обид.

— Ничего страшного. Я тоже часто слышу подобное. Думаю, это из-за моего роста. Надеюсь, не из-за лица. Не хочется иметь преждевременно состарившееся лицо.

Он хохочет. Но не чувствую, что смеется надо мной, словно думает, будто я полная дурочка. Больше похоже на то, что он считает меня забавной. В хорошем смысле этого слова.

И такие выводы делают что-то странное с моим животом.

— Тебе не нужно беспокоиться о своем лице, — произносит он и снова улыбается своей полуулыбкой.

Что-то врывается и порхает в моей груди.

Я чувствую головокружение и легкость.

Черт возьми, он симпатичный.

— Где твои друзья? — интересуюсь, паря в облаках из-за него.

— Как ты узнала, что я здесь с друзьями?

Ах. Дерьмо.

— Я, эм… Хорошо, я видела тебя раньше. Ты стоял возле этого автомата, сама была там. Но я не преследовала тебя, или что-то в этом роде. Просто видела тебя. Вот и все.

Я умираю. Иисус. Убейте меня. Живо.

Он посмеивается, низко и глубоко, и чувствую это от корней волос на моей голове до кончиков пальцев ног.

— Я тоже тебя видел, — проговаривает.

Вау.

Да… просто вау.

— Итак, что ты делаешь сейчас? — спрашивает меня.

Иди туда, куда ты собиралась идти.

— Иду домой, — говорю.

— Почему?

— Понятия не имею. — Я уверенна, что сейчас даже имени своего не смогу вспомнить.

— Тогда тебе стоит остаться.

— Зачем? — Слышу собственный вопрос.

Эта улыбка, которая превращает меня в желе, скользит по его лицу.

— Хороший вопрос. Хочешь правду?

— Всегда.

Делает шаг ближе. Его запах пряный, и что-то еще, совершенно мужское. Он овладевает мной самым лучшим образом.

— Потому что я нахожу тебя интересной. И обычно меня интересует только бокс. Но ты заинтересовала меня.

— Почему? — Очевидно, это слово теперь составляет две трети моего словарного запаса.

— Ты забавная и симпатичная. Очень симпатичная.

— И пятнадцатилетняя.

— И пятнадцатилетняя, — повторяет он.

— И моя тетя коп.

— Приятно слышать.

— Почему?

— Потому что это означает, что за тобой кто-то присматривает.

Ох.

— Я не буду заниматься с тобой сексом, если это то, чего ты ожидаешь.

Он взрывается смехом.

Фильтр, Кам. Фильтр, ради всего святого.

— Я просто думал о прогулке. Может, прокатиться на колесе обозрения. Но приятно знать, что твоя голова на месте. — Он вытирает слезы смеха со своих глаз.

— Прости, — говорю я.

— Не стоит. Ты права, когда осторожничаешь. Ты ведь меня не знаешь. — Делает паузу и снимает бейсболку с головы. Его волосы темно-каштановые. Он пропускает сквозь них свою руку. Затем надевает бейсболку обратно и фиксирует свои ярко-голубые глаза на моих. — Но хочу, чтобы ты узнала меня. И я действительно намерен узнать тебя.

Прикусываю губу и заправляю волосы за ухо.

— Хорошо, — произношу.

Он улыбается. На этот раз улыбка полноценная, показывающая его зубы. Они белые, но не идеальные. Передние слегка налегают друг на друга. Но это ему идет. Делает парня еще красивей, если такое вообще возможно.

— Я Зевс, — говорит мне.

— Как Бог?

Усмехается, и понимаю, как это прозвучало.

— Не то чтобы я считала тебя Богом, естественно, — добавляю и закатываю глаза, пытаясь выйти из ситуации с видом равнодушия. Это совершенно не работает.