Руины - страница 28
Я слегка киваю ему, говоря, что все в порядке, и черты его нахмуренного лица разглаживаются.
— Скажи спасибо, Джиджи.
— Спасибо.
— И это я купил для тебя. — Он вытягивает вторую руку из-за спины. Целая охапка восточных лилий – мои любимые цветы – и вручает их мне.
Я уставившись смотрю на них, мое сердце готово вырваться из груди.
— Они больше не твои любимые? — расстроено спрашивает Зевс.
— Нет. То есть, да. Просто… — Я смотрю на Джиджи, а затем на Зевса. — Ты не обязан приносить мне цветы.
— Знаю. Но я хотел.
— Я просто не думаю, что это уместно. — Последнее слово я произношу шепотом.
Его брови нахмурились над глазами, в которых всполохнул гнев. Если бы я не так хорошо его знала, то не заметила бы, но я знала.
— Это просто подарок, Голубка.
— Голубка? — в непонимании спрашивает Джиджи.
— Это прозвище, которое я дал твоей маме, — объясняет ей Зевс.
— Ты знал мою маму еще до того, как стал нашим новым почтальоном?
— Джиджи, это Зевс. Друг, о котором я тебе говорила.
Она озадачено смотрит на меня.
— Твой длуг – наш новый почтальон?
Я и мой большой глупый рот.
— О. Ну, эм, я… я… — заикаюсь я.
— Я был вашим новым почтальоном. — Приходит мне на помощь Зевс, приседая перед Джиджи, чтобы быть с ней на одном уровне. — Но я оказался не очень хорош в этой работе, так что ваш старый почтальон возвращается.
— О, я оголчена за тебя. Но я лада, что Белт велнулся, он сможет лассказать мне еще много новых шуток.
Уголки губ Зевса приподнимаются.
— Знаю, что я больше не ваш почтальон, но я хотел бы быть твоим другом, если ты не против?
Большие голубые глаза Джиджи перемещаются ко мне в поиске подтверждения, что все в порядке.
— Все хорошо, Джиджи.
— Холошо, мы можем быть длузьями. — Она подходит к нему чуть ближе и шепчет: — Плосто, чтобы ты знал, я отличный длуг.
Зевс усмехается.
— Не сомневаюсь.
— Как тебя зовут? — спросила она, словно я совершенно ничего не говорила еще минуту назад. — Потому что, если мы будем длузьями, я должна знать твое имя.
— Зевс Кинкейд. — Он протягивает ей руку, а она кладет свою маленькую ручку в его большую. — Приятно познакомиться.
— Зевс – смешное имя. — То, как она произносит его имя – самая милая вещь на свете.
Тем не менее, родитель во мне должен пожурить ее, за то, что она назвала его имя смешным.
— Джиджи, это не очень вежливо.
— Извини, — говорит она Зевсу, опуская глаза и вытаскивая руку из их рукопожатия, отступая обратно ко мне.
— Все в порядке. — Он тепло улыбается ей. Это действительно забавное имя. Не такое, как твое. Но знаешь, Джиджи, меня назвали в честь бога.
Она удивленно смотрит на него.
— Ты знаешь имя Бога? — с благоговением говорит она.
Зевс смеется.
— Не имя Божье. Зевс был греческим богом. Он управлял громом и молнией.
— Я боюсь глома и молнии.
— Тогда я защищу тебя от них. — Он подмигивает перед тем, как подняться.
— Ну, что, тогда пойдем? — говорю я. — Только оставим это внутри, — говорю Джиджи, забирая у нее цветы.
— Можно я отклою? — спросила она, указывая на подарочный букет.
— Конечно.
Она достает подарок, передает мне пакет и вскрикивает.
— Мамочка, смотли! Это же волшебная плинцесса Сумелечная Исколка (прим.перев.: персонаж из Мой маленький пони) — Она прижимает подарок к своей груди.
Она пищит, потому что отчаянно желала эту игрушку. Но, ценник в сто долларов, это немного мне не по карману.
— Это очень дорогая игрушка, — говорю я Зевсу, приподнимая бровь.
Он просто пожимает плечами.
— Дама в магазине сказала, что в этом году она пользуется спросом.
И разве она была не в курсе, кто к ним пришел?
Я улыбаюсь и благодарю его за щедрость.
— Это очень мило с твоей стороны, — говорю ему. — Джиджи, скажи спасибо Зевсу.
— Спасибо, Зевс! — Джиджи подбегает и обхватывает рученками его бедра, обнимая его.
Взгляд на его лице, заставляет мое сердце сжаться в груди. Я смотрю, как его глаза наполняются тем уровнем эмоций, который только ваш ребенок может заставить вас почувствовать.
Он кладет руку ей на голову и прочищает горло.
— Не за что, Джиджи. — Его голос звучит, словно в горло засыпали щебенки.
Джиджи отпустила его, на мордашке выражение абсолютного счастья.