Русь Заповедная - страница 25

способность видеть Нечистого Духа и знать заранее несчастье, которое должно случиться. Если собака выла, юрьевцы различали обычный вой «на луну» от «воя по мёртвому». Если собака начинает «выть по мёртвому», то обязательно кто-либо умрёт. Говорили о многих случаях, когда это подтверждалось. С другой стороны, говорили тоже, что в некоторых случаях, когда лежит при смерти человек, много согрешивший в жизни, и «Черняк с Беляком уже в быльце у него», то есть у ног постели, пришли «за душой», то собака может рычать на них, как на невидимого врага. Говорили много историй о том, когда был болен тот или иной из близких и пёс лежал в сенях, смотрел в угол, где ничего не было, и, ощетинясь, ворчал на кого-то, ему одному видимого. По словам «старых людей», это были духи зла, или же Нечистая Сила. Говорить об этом избегали под вечер, особенно накануне часа, когда надо было ложиться спать, потому что «нельзя его призывать». Напомним, что как в Швеции не говорят прямо о волке, называя его «тихим», так и здесь крестьяне избегали говорить о Нечистой Силе прямо, ибо поименование кого-либо есть акт магического выкликивания. Здесь мы касаемся истоков слова, как магического действа. Слово было в глазах крестьян некоей силой! «Он слово такое знает!» — говорили о ком-либо, удачливом охотнике или рыболове.

В Юрьевке ещё говорили: «Илья грается!» (то есть «Илья играется»), когда гремел гром, но в то же время говорили: «Илья кинув Паруну!» Иногда говорили: «Илья игрался, да забросил свою Поруну!» Особенно когда блистала молния, говорили: «Бачь древо в небе, а молись Богу, бо то молонья!» Поговорка: «на то молонья, абы молиться». Таким образом, Поруна, или Паруна — нечто, подобное мечу или копью, которым забавляется Илья. Илья-Перун стал со времён христианских, а до того это был Перун-Бог, бог грома и молнии. Только «старые люди» ещё знали: — «Илья — так то Перун Гремячий!» Летом во время грозы считалось грешным ругаться или называть Нечистую Силу: «Прийде а визьме!» («Придёт и возьмёт». Для удобства будем говорить лишь по-русски.) Крестьяне, конечно, знали, что гроза и дождь — залог урожая, и иногда даже сами молили: «Хоть бы Илья кинул свою Поруну!» Некоторые даже произносили: «Поруйну», придавая, таким образом, этому слову значение «разрушить», превращать в «руины». Другие выражались: «Кабы не барбарис, так и хлеб бы не рос!», намекая, что в этом есть какая-то вина барбариса, скромного кустарника в кислых ягодах. Уже за границей нам удалось однажды узнать, что виновником «зоны» в хлебе является именно барбарис! Нас это поразило. Всякий раз, когда открывается что-либо новое, непременно оказывается: «старые люди» и это знали! Так, например, когда пришлось услышать: «треба ковать ножа из настоящего железа», нам показались эти слова лишёнными смысла, и лишь значительно позже мы узнали, что железо представлено в нашем мире несколькими изотопами, то есть разновидностями, и что одна из них в радиоактивном отношении нейтральна и что эта разновидность и является настоящим железом! Легко себе представить, как мы были удивлены! Такого значения в полном смысле этого слова мы у «старых людей» не ожидали. «Слушай Илью до семи раз да не закрывай двери в хату, Ильино имя свято!» Это нам казалось непонятной тарабарщиной, но позднее мы убедились, что значение этой фразы надо искать в числе семь. Последнее действительно лежит в основании физического мира: семь лучей (цветов) света, семь периодов элементов в химии, семь дней недели, семь тонов и полутонов нашей гаммы и т.д. Откуда же простые крестьяне могли знать такую вещь? Есть лишь одна гипотеза, что «ведическое знание» (Веда) перешло к ним из времён древних и составило основу их верований, что сами ведийцы пользовались каким-то предыдущим знанием, полученным ими от Предков, обладавших какой-то высшей формой цивилизации. Эта гипотеза имеет много данных за собой и отрицать их просто невозможно. Откуда народ, именуемый китайцами «сака», знал, что катанье Кола — символ не только грядущей весны, но что его