Русак - страница 5
Вот в таком положении и застала вышеописанную ситуацию вынырнувшая из чащи на горе выше позиции боевиков, возвращавшаяся с важной информацией из разведвыхода группа спецуры, возглавляемая капитаном Серёгой.
— Командир! Наших добивают! — быстрее всех сориентировавшийся в обстановке шепнул Сергею Кукарача. — Давай разом по-быренькому сволоту накроем, сверху как вшей передавим!
— Нельзя! Приказ — отходить абсолютно скрытно, в бой не вступать ни при каких обстоятельствах! Слишком важную инфу несём!
— Командир! Да эту инфу наша штабная мерзота тем же «чехам» за бабло и сольёт! — Кукарача глядел в глаза Сергею неотрывным, наполненным болью взглядом. — А тут ребята ещё живые есть! Как мы потом друг другу в глаза смотреть будем, а?
— Так! Валентин! — полушёпотом скомандовал Серёга. — Мы с Кукарачей остаёмся, ты командуешь отходом группы. Если не догоним, доложишь, что я приказал разделиться и пошёл другой тропой, больше ничего не знаешь, понял?
— Есть, командир! Может, я с вами…
— Отставить базар, Валя! Выполняй приказ! — Серёга повернулся к Кукараче. — Гранат у ребят возьми, по парочке от каждого…
— О’кей, Серёжа! — радостно взбодрился Витюха. — Облегчай багаж, мужики, не жлобись «фруктов» для братьев наших меньших! Ну, счастливо дохромать до хаты, топтуны!..
Группа тихо скользнула дальше по тропе, выполняя полученный приказ.
Сергей выждал ещё несколько минут, с болью прислушиваясь к доносящимся снизу выстрелам и крикам умирающих.
— Давай, Витя! Поехали разом! — и на головы боевиков посыпались гранаты.
Неожиданность нападения и профессионализм нападающих однозначно решили исход атаки. Так и не успев понять происходящего, боевики, оглушённые взрывами, словно с неба прилетевших «эфок» с «эргэдэшками», даже не успели оказать хоть сколько-нибудь ощутимое сопротивление.
Те из них, кого не поубивало взрывами и не посекло осколками, были в мгновение ока перестреляны из двух «калашей» короткими очередями спрыгнувшими со скрывавшей их доселе скалы разведчиками. Весь бой продолжался две минуты.
— Эй! Мужики! — крикнул Кукарача вниз не успевшим как следует врубиться в совершавшееся вверху над ними, оставшимся в живых «вовикам». — Живой кто остался?
— Ты кто? — оторопело отозвался Миха, не выпуская из рук автомата.
— Санта Клаус в кожаном пальто, блин! — отозвался Витюха, сбегая вприпрыжку вниз между камней. — Вам, мужики, сегодня охрененно повезло!
— Не им! — мотнул головой в сторону убитых подчинённых поднявшийся из-за останков Камаза Миха. — «Салаги» все, с первой операции возвращались…
— Жаль пацанов! — согласно кивнул Кукарача. — Война, сука…
Через двадцать минут на дороге показалась колонна из трёх «федеральных» грузовиков и двух БТР-ов — в начале и конце колонны.
Серёга последний раз взглянул на вытащенных из-под обломков машины четверых оставшихся в живых солдатиков и тела их погибших товарищей.
— Нам пора, старлей!
— Я ваш должник, мужики! — пожимая руки Сергею и Витюхе, сказал Миха.
— На сдачу купи себе пончик, — отшутился Кукарача. — В Раю сочтёмся!
— На вот! — Миха быстро начиркал на клочке картона от сигаретной пачки номер мобильника. — Сергей, держи, ну, всякое бывает — звони!
— Ладно! Всякое так всякое, — отозвался Серёга, засовывая картонку с номером в карман на рукаве куртки. — Главное, врубись, старлей: нас тут не было, и ты здесь никакой спецуры не видел! Помогли тебе вот они, — Сергей кивнул в сторону БТР-ов, — хорошо?
— Хорошо, ребята…
— Всё о’кей, дружбан! — хлопнул по плечу старлея Кукарача. — Тебя как зовут?
— Миха… — начал отвечать Михаил.
— Чао, Миха! Будь хэппи! — голос Кукарачи донёсся уже из зарослей кустов.
Разведчики растворились в «зелёнке».
Серёга так и не позвонил Михе — кусочек картона с написанным на нём телефонным номером пропал вместе с курткой, когда её, разлохмаченную в клочья осколками гранаты, поразившими спину Серёги, по кускам срезали с его окровавленного торса. Никто не стал шариться по карманам перемазанного кровью и грязью тряпья, да ещё под обстрелом.
Миха сам нашёл Сергея уже в госпитале в подмосковной Купавне. «Вован» ввалился к нему в палату, крупный, румяный, пахнущий приличным одеколоном, чисто выбритый — полная противоположность бледному, истощавшему, полупарализованному Серёге.