Русалка Отборная в пряном посоле [СИ] - страница 27

Едва я только вернулась в бассейн, как нагрянула с нотациями Кувалда. Как будто не она меня сдала Посейдону со всеми потрохами, а я сама, якобы по личной воле, решила улизнуть у нее из-под носа, чтобы поворковать с симпатичным мужчиной! Как же!

— И где только у юных девиц совесть! — вопияла Кувалда, размахивая руками так, что мне показалось, что еще немного и она взлетит на них, точно тот же вертолет на лопастях. — Где мораль!?

— Где-где? В море оставила! Лучше расскажите, что там с конкурсом завтрашним?

— А что рассказывать? Вас всех запустят на полосу препятствий. Задания придумывает сам Альберт Безумный. Он, кстати, в курсе, что тебе наколдуют ноги.

Я кивнула.

— Главное, чтобы больше не заставляли петь.

Петь нас и правда больше не просили. Но, честное слово, лучше б я пела. Ибо едва я увидела, что за сюрприз приготовит Альберт Безумный, я чуть не подавилась собственным матом. Помните, в фильме «Первый рыцарь» (классное, кстати, кино для тех, кто любит рыцарей, принцесс и Ричарда Гира) была такая штука-кракозябра. Ну там крутящаяся подставка, а ля карусель для взрослых, на ней там всякие летающие топоры, раскачивающиеся гири, открывающиеся люки с заточенными мечами внизу… Так вот! Именно через эту хрень должна была пробежать та, кто выйдет в финал полосы препятствий. Ну да. Но до нее еще был шанс не дожить. Ибо дорожка начиналась с того, что надо было пробежать по горящим углям, затем, взобравшись по веревочной лестнице преодолеть движение через реку по канату, после, очутившись на выступе-скале одеть накладные крылья фирмы «Икар» и спланировать на них вниз. Ну а после уже вот эта крутящаяся фигня.

— Восхитительно, — мрачно оповестила я саму себя и Кувалду.

— Если ты про свои ножки, то я полностью с тобой согласна! — сказала наставница. — Посейдон и правда постарался!

— О да! Только, боюсь, эти ножки будут «ножками-гриль» через минут десять, когда моя очередь дойдет бежать по углям… — хмыкнула я, а Кувалда от меня только отмахнулась.

— Ой, да подумаешь! Там выдают специальные деревянные тапочки! Видишь?

— Ага. Лучше б они выдали испанский сапожок!

И я-таки была права! Потому что то, что они выдавали… Это был шедевр. Смесь валенка и традиционных японских гэта. Кто не знает, что это такое — это дощечка, стоящая на двух других дощечках и с веревочкой, чтобы с пальчиков не слетало. Ага.

В общем, трэш. И этот кошмар мне сейчас протягивал услужливо ведущий.

— Понеслась… — выдохнула я, принимая обувку.

Хорошо, что впереди меня была мымра Мила Деворбиш. Чудо-тапочки ей кстати шли. Она с опаской сначала косилась на угли, а затем все же решилась. Видимо, сердце Альберта Безумного ей было дороже собственных ног, поэтому она медленно пошла вперед. На углях валенки-копыта подворачивались, но у Милы был богатый опыт хождения на высоких каблуках. Я невольно хмыкнула, вспомнив, что как-то, еще в своем мире, была на свадьбе одной своей знакомой. Так вот, всех нас, гостей, торжественно повезли на прогулку по Красной Площади. О да! Это был финиш! Вся женская часть приглашенных гостей прокляла как день свадьбы, так и мою подругу раз пятнадцать за время прогулки. Особенно заковыристыми выходили проклятия, когда тоненькая шпилька изящной туфельки застревала между камешков брусчатки. А там еще китайцы сзади подпирали… В общем, свадьба удалась. Зато фотки получились классные! У меня до сих пор где-то дома валяются.

К тому времени как я перевспоминала все что нужно было вспомнить, Мила Деворбиш уже нацепляла на себя сомнительные крылья. Я бы на таких, если честно, не полетела бы. И вообще ко мне в голову закрадывались предательские мысли о том, чтобы сойти с дистанции еще на йоговской тропе пыток. Однако, суровый взгляд Кувалды и насмешливый Альберта не давали мне этого сделать. Пришлось одевать копытца и топать на импровизированный мангал для участниц. О да! Это было задание что надо. Вот так надо в спецназ отбирать. Или в пожарники… Я шла, а ноги ужасно подворачивались. Я все время боялась, что нога подвернется окончательно и я упаду коленками на раскаленные угли. Пару раз я была к этому состоянию очень близка. Даже слишком… Но мне удалось! Вот он — инстинкт самосохранения!