Руслана - страница 2

– Но ты же слышала её тысячу раз! – воскликнула мама.

– Ну и что? Я хочу услышать её в тысячу первый! – улыбнулась Руслана и принялась быстро плавать вокруг мамы.

– Ладно, только перестань мельтешить перед глазами! У меня голова скоро закружится! Сядь и успокойся.

– Договорились, – девушка мгновенно остановилась, удобно разместилась на кресле и, грациозно расправив плавники, приготовилась слушать.

– Так-то лучше, – улыбнулась мама. – Тогда начинаю. Это случилось очень давно… – и она в тысячу первый раз рассказала невероятную и захватывающую историю их народа, народа Атлантиды, в особенной, свойственной только ей манере.

На следующее утро Руслана проснулась, едва лучи солнца сумели пробиться сквозь толщу воды. Она вскочила и поплыла приводить себя в порядок, напевая песни. Так всегда делали героини сказок в театральных постановках, которые она непременно посещала каждое воскресенье. Девушка бережно расчесала густые каштановые волосы и вплела в них жемчужную нить. На шею надела ожерелье, что носила её мама в день своей инициации. А серьги заменил светящийся планктон, услужливо согласившийся украсить её в этот особенный день, чтобы она была неотразима. Когда девушка была полностью готова, урчание в желудке дало понять, что она забыла самое главное – поесть! Руслана поплыла на кухню, чтобы быстро перекусить чем-нибудь рыбным, но в коридоре наткнулась на маму. Её вид не на шутку встревожил девушку и заставил забыть о голоде. На маме буквально не было лица. Она была явно чем-то очень напугана.

– Мам? – Руслана внимательно посмотрела ей в глаза. – Что с тобой?

– Милая, мне так жаль, – мама без сил опустилась на стул, который стоял рядом, – кажется, обряд твоей инициации придётся перенести.

– Как? Почему? – Руслана почувствовала себя обманутой, внутри неприятно заворочалось разочарование.

– Боюсь, что пришла война, – глухо сказала мать.

– О чём ты? Какая война? – эта новость прозвучала так нелепо, что Руслана даже улыбнулась. – Ни один человек не сунется в Бермудский треугольник!

– Сегодня во всей Атлантиде было объявлено военное положение, – мама была бледна. – Гадировцы решили подчинить себе все остальные народы и свергнуть твоего отца, сделав царём Атлантиды своего правителя – Актеона.

– Что?! – улыбка мгновенно исчезла с лица девушки, в один миг она забыла и про инициацию, и про свои ожидания, а где-то глубоко внутри у неё поселился ужас. – Где папа? Я хочу увидеться с папой!

– Милая, ты же понимаешь, он сейчас очень занят, ему нужно продумать, как отразить атаку, – мама предприняла слабую попытку схватить дочь за руку, но та увернулась.

– Без инициации я даже не смогу сражаться наравне с вами! – сейчас эта мысль беспокоила Руслану больше всего.

– Да, но ты всё равно можешь помочь, – мама задумчиво свела брови к переносице. – Плыви к Майрону и Сотирису, эти двое всегда хорошо относились к отцу, поэтому должны нам помочь. Попробуй собрать как можно больше людей, ты хорошо умеешь вдохновлять! Они не должны отказать нам в помощи. Ох, было бы у нас побольше времени… Но никто не знал о планах Актеона.

– Я поняла, мам! Ожидай меня с подмогой! Я скоро вернусь! – и Руслана поплыла в северную часть Атлантиды так быстро, как только могла.

Однако добравшись до владений Майрона, девушка узнала, что этот и другие народы уже подчинились Актеону, решив, что проще согласиться с тем, что у них будет новый правитель, чем потерять своих в бессмысленном бою. Увидев дочь царя, Майрон покачал головой и потупил глаза. Руслана была поражена тем, что все так просто сдались.

– Да как вы можете! – выкрикнула она. – Нужно бороться до конца! Вы должны помочь моему отцу! Он был вам другом!

– Дитя моё, ты ещё слишком юна, чтобы понять, – тяжело вздохнул Майрон.

– Это вы! Вы уже слишком стары, чтобы что-либо понять! – яростно крикнула она. – В молодости больше мудрости! У молодых ещё ясный ум! И для нас ещё важны такие понятия, как честь и достоинство! Сотирис не откажет нам в помощи! Он не такой! Он не предаст дружбу с отцом! – и Руслана уплыла, напоследок раздражённо махнув хвостом перед носом у Майрона. Тот лишь удручённо качал головой и ничего больше не говорил.