Русская критика от Карамзина до Белинского - страница 48

Сущность общественных замечаний, слышанных нами о «Ревизоре», сбивается во многом на вышеприведенные замечания. Говорят, что эта комедия, это изображение нравов — поклеп на русское общество, что нет ни одного уездного города в России, который мог бы представить подобное жалкое сборище людей: перебирают в Зябловском и Арсеньеве все уезды великороссийских, малороссийских, западных и восточных губерний и заключают, что нет такого города в государстве. Следовательно, комедия — ложь, клевета, несбыточный и недозволительный вымысел! Опять статистические требования от комика... Да кто же сказал вам, что автор метил на такой-то город? Что за пристрастный допрос, повальный обыск таланту? Зачем искать оскорбления народному честолюбию в шуточном вымысле автора? Есть ли на белом свете люди, похожие на тех, которые выведены в комедии? Бесспорно, есть. Довольно этого!..

Конечно, чувство патриотической щекотливости благородно: народное достоинство есть святыня, оскорбляющаяся малейшим прикосновением. Но при этих чувствах не должно быть односторонним в понятиях своих. При излишней щекотливости вы стесняете талант и искусство, стесняете самое нравственное действие благонамеренной литературы. Комедия, сатира, роман нравов исключаются из нее при допущении подобного чувства в безусловное и непреложное правило. После того ни одно злоупотребление не может подлежать кисти или клейму писателя, ни один писатель не может быть по мере сил споспешником общего блага, по выражению Капниста*. Личность, звание, национальность, а наконец и человечество будут ограждать злоупотребителей опасением нарушить уликою в злоупотреблении уважение к тому, что под ним скрывается достойного уважения и неприкосновенного. Но мир нравственный и мир гражданский имеют свои противоречия, свои прискорбные уклонения от законов общего благоустройства. Совершенство есть цель недостижимая, но совершенствование есть не менее того обязанность и свойство природы человеческой. Говорят, что в комедии

Гоголя не видно ни одного умного человека; неправда: умен автор. Говорят, что в комедии Гоголя не видно ни одного честного и благомыслящего лица; неправда: честное и благомыслящее лицо есть правительство, которое, силою закона поражая злоупотребления, позволяет и таланту исправлять их оружием насмешки. В 1783 году оно допустило представление «Недоросля», в 1799 — «Ябеды», а в 1836 — «Ревизора».

Братья Николай Алексеевич и Ксенофонт Алексеевич Полевые были выходцами из купеческой среды. Они не получили систематического образования, но много читали, интересовались литературой и в результате сделались журналистами и критиками. В 1825—1834 годах Н. А. Полевой издавал крупнейший журнал той поры «Московский телеграф», а К. А. Полевой был его ближайшим сотрудником. В литературном отделе журнала печатались Пушкин, Баратынский, автор исторических романов Лажечников. В отделе критики главное место занимали статьи братьев Полевых.

Статьи Н. А. Полевого «Сочинения Державина» и «Баллады и повести В. А. Жуковского» (опубликованы в журнале «Московский телеграф», 1832, №№ 15—16, 18 и 19—20) Белинский относил к «лучшим и примечательнейшим» его сочинениям. Н. А. Полевой рассматривает творчество Державина и Жуковского на историческом фоне, определяет их место в истории поэзии, связь с современностью. Он проницательно расценивает обоих поэтов как предшественников Пушкина.

Статья К. А. Полевого не только содержит интересную оценку поэмы Пушкина «Полтава», но прослеживает развитие пушкинского творчества от ранних стихотворений, поэмы «Руслан и Людмила» к зрелым его произведениям. (Опубликована в журнале «Московский телеграф», 1829, № 10.)

Братья Полевые были горячими приверженцами романтизма, и очень примечательно, что К. Полевой сумел увидеть в «Полтаве» Пушкина начало реалистического или, как он его называет, «народного направления» в литературе.

Внимательно рассматривая Державина как поэта судя его по тому, что он успел сделать, мы убеждаемся, что Державин был совершенно самобытен и неподражаем; что, не получив почти никаких пособий образования, он получил от природы все средства гения, рассыпал самородные, вековые сокровища в нашей поэзии и нашем языке, и, наконец, что по самой беспристрастной, строгой оценке должно поставить его в число первостепенных, великих поэтов мира — не одной России...